Парадоксы полковника Ржевского

Сказывали после, что генеральша, как сахар тот увидала, побагровела, ртом по-рыбьи хлопает, сказать ничего не может, только что за палку не схватилась. Обиделась смертельно. Но, правду скажу, меня больше не донимала и мужу про ту историю не упоминала. Кому ж охота, чтобы моя шутка с сахаром при дворе всплыла? Правда, молва рассказывала, что больше сладкого эта дама в рот не брала. Тоже чай пила на английский манер.

А ты, брат, угощайся пирожными и глупостей впредь не говори. Тут следует помнить – сахар – он для ума необходим. Иным от него и вовсе случается польза великая.

– Какая же, господин полковник? – заинтересованно спросил улыбающийся корнет.

– Да вот, скажем, Франсуа Рабле, небось слышал о таком? Знаменитый писатель, автор пресмешнейшей истории «Гаргантюа и Пантагрюэль».

– Известное дело, кто ж не слыхивал!

– Вот и славно, когда знаешь. А известно ли тебе, как сей достойный всяческого почтения остроумец с помощью сахара из Орлеана в Париж добрался?

– Нечто такое возможно?

– Раз я говорю, то, стало быть, возможно…

Загадка 38

…Оказался как-то Рабле в глубокой провинции без сантима за душой, а в Париж нужно позарез. Вот, недолго думая, взял он в гостинице, где остановился, немного сахара, пару конвертов, чернильницу с пером и написал такое, что уже через несколько дней он сам и король Франции попивали чай с тем самым сахаром, от души потешаясь над шуткой писателя.

– А что же там произошло, господин полковник?

– А ты сам подумай да сообрази, что учинил весельчак Рабле.

Ответ смотрите на с. 189.

Глава 14 Вино для короля

– Вот этак шампанское у нас открывали. По-гусарски, один взмах клинка и…

Полковник Ржевский крутанул запястьем украшенную знаком ордена Святого Георгия саблю, и отточенный клинок, пройдя будто сквозь масло, снес горлышко бутылки «Вдовы Клико».

– Как вам это удалось, Дмитрий Александрович?!

– Собственным умением и Божьим попущением. Учись, корнет, пока я жив! Бац! Горлышко прочь, и пена в потолок! Прошка, что стоишь? Наполняй фужеры!

Привычный к шалостям барина, Прокофий, молча поклонившись, поспешил исполнить приказ. Полковник Ржевский вернул именной клинок в ножны и, привычно закинув ногу на ногу, уселся за стол.

– Чего ж с пробкой-то возиться? Сабля и гусар – понятия суть неразделимые! Гусар без сабли – что наездник без ноги! Всякому известно, что самые отчаянные рубаки в легкой кавалерии именно мы, гусары! Да и как иначе? И скажу без ложной скромности, что в былые времена среди гусар российской армии не сыскать было лучшего фехтовальщика, чем твой покорный слуга. Да и французы должное моему клинку отдавали без долгих споров.

Жаль, не пришлось в те года померяться силами с командиром тамошних Конфланских гусар прославленным бригадиром Жераром, ну да бог с ним. Где и с кем только не доводилось встречаться клинок в клинок! Французы и итальянцы в сабельной рубке нашим не чета: гонору много, но в деле пасуют. Им шпагу или рапиру подавай.

То ли дело ляхи! Случилось мне под Лейпцигом с уланами маршала Понятовского схлестнуться. Как жив остался – одному богу ведомо. Люты они в этакой сшибке! Благо, и на нашей стороне поляков немало было. Остановили супостата.

А вот на Кавказе нам совсем худо поначалу пришлось. Шашка сабле не чета, не зря же в тамошних горах о ней говорят: «Сабля выкована, чтобы рубиться, шашка – чтобы рубить!» Она и полегче, и подвес у нее такой, что только наш брат, гусар или улан, саблю из ножен потянет, чечен уже шашкой локоть ему рубит. Не зря же кубанские и гребенские казаки шашку себе переняли. И мы им под стать: ради спасения голов наших изменили своим добрым клинкам. Что тут попишешь, оно ежели вдруг куда припечет – штаны снимешь. Да и владеть шашкой можно научиться куда быстрее, нежели саблей.

Загадка 39