Парализованные

– Лишь хотел извиниться за неподобающее поведение моего коллеги, мит Ол. – Абсолютно проигнорировав мою просьбу величать меня доктором Фоксэдж, он подошёл на невозможно близкое расстояние. Я никого к себе не подпускаю – моя мизантропия и социопатия имеют весьма внушительные границы. Еще и голову пришлось задирать, смотря в стальные глаза этого гиганта – хоть бы не выдать себя мерзким скрипом «шестеренок». А он лишь со вздохом посмотрел сначала на мои волосы, а потом на мои мерзкие ноги без обуви: очевидно, этот вид вызвал у будущего капитана Зевса приступ тошноты, хотя надо отдать ему должное, виду не подал. Это добавило злости, кэп явно что-то хотел разнюхать, но я не дала.

– Только лишь за адмирала извиняться решили? Что ж, не мне-воробью вас судить. – Я, что, действительно обиделась на его слова обо мне, брошенные в зале адмиралу? Серьезно?

– Прекрасно вас понимаю, мит Ол. Но поверьте, в той ситуации важно было не довести ситуацию до некорректных действий со стороны адмирала и его охраны. Поэтому…

– Прекрасно вас понимаю, полковник. Не нужно подробностей. И спасибо, что не довели ситуацию до некорректных действий. Не смею вам мешать – отдыхайте. «Активная фаза» переговоров, как правило, отнимает много сил.

Не дожидаясь ответа, вышла, еле протиснувшись мимо Триса. Но уже в портале меня догнали его слова:

– Вы забыли обувь. – Капец, он еще и издевается.

– Все равно собиралась выкидывать это дер…хм. – Уж лучше босиком.

Думала пойти к себе в лабораторию, но быстро отбросила эту идею. Наверняка, долбачи Олбани сканируют все треки записей с камер в прямом эфире. Не хватало еще засветиться – подумают, что пытаюсь слить данные на скорую руку – только лишние подозрения. Но как всегда, и здесь случай решил за меня. В задумчивости я даже не успела отойти далеко от подсобки, как инфодрон вызвал меня и Триса обратно в зал конференций.

– Вам еще может это пригодиться. – Да ты посмотри на этого гуся, решил унизить по полной: не поленился, принес мои туфли. Выхватила их, секунду поболтала ими в воздухе и просто разжала пальцы. Туфли со смачным стуком шлепнулись идеально ровно прямо между нами. Так что мне пришлось просто шагнуть вперёд, чтобы обуться, при этом, даже не смотрела вниз, а только с презрением – на будущего капитана Зевса.

***

Он терпеть не мог опаздывать. Не потому, что был педантом или снобом, просто ненавидел чувствовать себя виноватым даже в таких мелочах. Возможно, это уже было гипертрофированное чувство ответственности, но поделать ничего не мог, да и не хотел. В его возрасте перевоспитываться и ломать характер практически невозможно, тому должны быть очень веские причины.

А сегодня, как назло, все пошло не по плану. С Ио пришло сообщение по зашифрованной линии, пришлось принимать пакет данных касательно визита Колинса на секретный завод Миссии Олбани, будь он неладен. Слово-то какое: «завод» – так уже с древних времён не называют подобные полисы. Но что поделать – дань традиции и вековой привычки.

На своем будущем корабле, куда он прилетел с очередной проверкой, из-за монтажа защитной капсулы задержали запуск системы общего обеспечения, и именно в то время, когда он собирался стартовать на окололунный Центр. Пришлось ждать, пока шлюзы откроют вручную – Бойлу за это будет выговор… очередной. Как он устал от постоянных недочетов своего заместителя, пора с этим заканчивать, вот вернется на Зевс…

Шлюзы открыли, и в самый ответственный момент его родной Нетопырь от долгого ожидания запротестовал и стартанул не сразу, поэтому пришлось разогнаться почти до переходной скорости, нагоняя упущенное время. Но все равно опоздал – буквально перед его носом заняли последний стыковочный шлюз. Адмирал любил пышную свиту, но это уже перебор, зачем на обычное заседание по безопасности столько вооруженной охраны. Или это будет НЕ обычное заседание? Ничего, он подождёт, ему терпения не занимать, но просто так этого не оставит.

Неладное почувствовал уже на подходе к конференц-залу, куда его проводили после запоздалой стыковки. С его сверхэмпатией даже сквозь бронированные стены легко распознал, кто за ними кроется, и есть ли опасность. Это вошло в привычку, осторожность с его службой никогда не бывает лишней. А дверь в главный зал донесла до него мерзотные «ароматы» лести, лжи, страха и злобы. Да, визит будет не из приятных. Но пока он ощущал и анализировал все «ароматы», вдруг что-то отвлекло его внимание со стороны. Мимолётное ощущение толчка и чужого взгляда на коже. Он инстинктивно повернул голову в ту строну, но перед ним была стена. За ней, очевидно, должно быть ещё помещение, но там точно было пусто – его сверхчувствительная эмпатическая система не распознала постороннего «запаха» эмоций.