ПАРАЛЛАКС 606. Том I

Писклявая монофония нажимаемых кнопок походила на траурную симфонию. Бойченко засунул руку в карман. Достав мобильник, он перевёл его в беззвучный режим – на дисплее высветился перечёркнутый колокольчик. Да, он струсил. Разумеется. Всё как обычно. Катя стиснула пальцы в кулачки: несчастная девушка разрывалась между тем, чтобы спасти отца, и тем, чтобы не выдать Антона. Константин Павлович беспомощно ползал по полу, не в силах выдавить из себя и слова; изо рта его вылетали лишь всхлипы и стоны. Кимико затянула волосы в хвост. Её личико выражало крайнюю степень спокойствия и в то же время ненависти. Менеджер, отыскавший номер Бойченко, переключил мобильник в режим громкой связи. Монотонные гудки начали разноситься по всему холлу. Томительное ожидание играло на нервах всех присутствующих, точно на струнах арфы. Константин всхлипнул. Шестой сжал рукоять дробовика и посмотрел Первому в глаза; казалось, он буквально жаждал услышать команду открыть огонь на поражение и превратить всех собравшихся в кровавый фарш. Телефон Антона завибрировал. Кимико тут же выхватила его, после чего прошептала:

- Чёрный «Порш» на стоянке твой?

- Эм… - Антон старался говорить как можно тише. – Можно сказать и так.

- Как только дам команду, забегай в дверь, откуда притащили твоего босса, и шуруй в толчок. Затем через окно несись к джипу. Я за тобой.

С каждым протяжным гудком командир нетерпеливо дёргал ногой, будто пританцовывал.

- Наш блудный сын не берёт трубку? Интересно, почему же?

Шестой пожал плечами. Первый кивнул ему, и Шестой прицелился в голову Константина ещё точнее, хотя точнее было уже некуда.

- Осталось десять секунд, после чего мы прикончим эту слякоть и примемся линчевать вас.

Катя с жалостью посмотрела на Антона:

- Простите... мне... мне придётся...

- Десять... девять… - капитан стал загибать пальцы.

Жальнин затрясся в истерическом припадке.

- Восемь... семь... шесть… - отсчёт главаря эхом отскакивал от гранитных стен. Все затаили дыхание в ожидании. Послышался тихий плач младенца. Среди распростёршихся по полу клиентов пробежался шёпот. Антон взглянул на Жальнину; на короткий миг он погрузился в состояние несоизмеримо глубокого сожаления. Кимико нажала на зелёную кнопку. Поднесла телефон к уху. Как только она зашептала, Антон почувствовал прилив уверенности. Интонация девушки поражала своим спокойствием; создавалось впечатление, что с подобными ситуациями она сталкивается ежедневно.

- Слушаю.

Девчачий шёпот из динамиков пронёсся по холлу, точно взрывная волна. Все повернули головы в сторону кассира, ведущего беседу. С секунду помешкав, тот спросил:

- Я могу услышать Антона Егоровича?

Взглянув на лицо Кимико, мрачное и худое, Антон понял, в каком напряжении находится эта девушка, взвалившая на себя чудовищный груз ответственности.

- Кто его спрашивает?

- Это с работы. Он должен срочно явиться...

Но не успел кассир закончить фразу, как японка прервала его. Кимико шипела, стиснув жемчужные зубы; складывалось впечатление, что внутри неё зажглась термитная шашка, а наружу вот-вот вырвется вся та ненависть, что годами закипала в ней.

- Послушай сюда, ублюдок. Я помню тебя. Помню, как ты гнался за мной. Как убил моих родителей... Токио, «АйКито-894»... Узнаёшь меня, сволочь?

Антон даже сквозь маску ощутил, как физиономия капитана превращается в оскал. Руки боевиков рефлекторно потянулись к оружию.

- Приготовиться к бою! – с азартом прорычал Первый.

Вскинув винтовку, он принялся озираться по сторонам. Так же поступили и остальные нападавшие: внезапное обстоятельство явно их всех встревожило. В зрачках Кимико плясали яростные огни.

- Боишься? Правильно, – сжав сотовый, девушка встала во весь рост и изо всех сил швырнула его в выходящее на проспект окно. И только когда звон битого стекла, шум машин и голоса пешеходов смешались с бетонной тишиной кассового зала, она похлопала Бойченко по плечу и произнесла короткое:

- Пошёл.

Каждое движение казалось таким трудным, словно происходило в подводном сне. Боевики развернулись. Блестящие осколки посыпались на пол. Посетители завопили. Кассиры в один миг попадали с кресел и попрятались за кассами. Антон выскочил из-за стойки в тот момент, когда тяжёлый, как свинец, воздух заколыхался от выстрелов: Кимико открыла по коммандос огонь на поражение. Подбежав к двери и ударив по ней ногой, Бойченко устремился в сторону туалета. Он позволил себе лишь один беглый взгляд назад: штурмовикам прижались к гранитному полу. Ошеломлённые внезапным нападением, те пытались спрятаться за диванами, столами и горшками с цветами. Первый и Шестой вели ответный огонь, стоя по стойке смирно и даже не пригибаясь. Жальнин катался по полу и орал во всё горло, точно ужаленный. Антон больше не чувствовал тоски и безнадёги. Он хотел жить как никогда прежде. Тело его ломило от адреналина, барабанный марш затворов стегал по пяткам плетью. Не останавливаясь, он нёсся вперёд по коридору, и мысли его кружились со скоростью соринок в мешке пылесоса.