ПАРАЛЛАКС 606. Том II

Мотыльки перестали кружить ещё час назад, но дождь до сих пор лил как из ведра. По сукну палатки беспрестанно барабанили гроздья капель. Давид вертелся в спальном мешке, раз за разом проваливаясь в один и тот же сон. Витебск. Съёмная хата ветерана. Горячая ванна. Порошок, ложка, инъекция, судороги - на этот раз Мариусу снилась доза метабромодрона незадолго до созвона с Фальстрёмом. Та самая доза, после которой он несколько часов провалялся в отключке. Щупальца памяти с вожделением хватались за неописуемый кайф и текущее по жилам тепло. Затем головокружение. Удушье, тоннельное зрение. Провал в пустоту наркотического беспамятства.

Однако разум витал во тьме недолго: сознание осветилось проблеском новых воспоминаний.

Громкая трель дверного звонка. Дзинь! Дзинь, дзинь! Снова, и снова, и снова. Кто-то долбил по кнопке, да так быстро, что даже глухая кататония отступила на задний план.

Промычав что-то нечленораздельное, Давид смахнул с лица мокрые волосы. «Может, я затопил соседей? Или облава? Неужто та рыжая карга из квартиры напротив сдала меня легавым?.. - внезапная паранойя парализовала конечности. - Она следила за мной?.. Наверняка облава! Это менты! Они, падлы! Хотят принять меня с поличным. Никто другой не стал бы так трезвонить. Надо всё смыть, смыть».

Давид перебрался через бортик ванной и плюхнулся на плитку. Он даже не смог сгруппироваться: пальцы отказывались подчиняться, а ноги скользили и заплетались, словно мокрые спагетти. В глазах троилось. Скорее даже девятерилось.

- Дзинь, дзинь, дзинь, дзинь! - настойчиво горланил динамик звонка.

Череп раскалывался. Каждый звук отдавался звенящим эхом, словно по голове били колоколом. Схватившись за порог санузла, Давид подтянулся и пополз к пианино, на котором лежал зиплок с розовым порошком; бразилец оставлял мокрый след, как после слизня. «Сон ли это? - Мариус прикоснулся к пылающему лбу. - Может, это сон внутри сна?.. До сих пор мажет, нифига не соображаю».

- Дзинь, дзинь, дзинь!

Собрав все силы, Давид ухватился за крышку пианино. Встал. Подхватил пакет с «тараканьей отравой». Рухнув на колени, он пополз к ванне. Удерживать равновесие было чертовски тяжело; картинка плыла, а пол, казалось, уходил из-под ног. По пути Мариуса посетила пугающая мысль, что звонить может кто угодно, и он сейчас тупо сольёт стафф в никуда. «Если бы это были менты, они бы уже ломали дверь... - сладко нашёптывала зависимость. - Давай заглянем в глазок, Дэви. Увидишь погоны - мчи к унитазу и топи дерьмо. А если нет, то примешь ещё, и пшли бы они все куда подальше».

Мариус подполз к входной двери - под коленом предательски скрипнул паркет. Добравшись до глазка, он разглядел на лестничной клетке женский силуэт. Вся в чёрном, словно ниндзя. Больше никого. Давид нахмурился: пропорции незнакомки казались ему смутно знакомыми, но он никак не мог понять, откуда. «Может, одна из недавних путан? Да не, не припоминаю... Рекламщица какого-нибудь казахского барахла?.. А может, подставная? Я приоткрою дверь, а следом ввалится толпа копов. Нет-нет, открывать нельзя... Не обламывай меня, кроха, проваливай. Или окажись глюком... Пожалуйста, окажись тараканьим глюком».

Незваная гостья зажала кнопку звонка - квартиру заполонил электрический щебет. Виски сдавило, а в ушах раздался ультразвуковой писк. Так продолжалось минуты две-три. Когда терпение Давида уже подходила к концу, незнакомка сдалась. Отступив на три шага, она достала из кармана помаду, сняла колпачок и стала рисовать на двери напротив какие-то символы. Закончив, незнакомка бегло взглянула на мусоропровод и ретировалась. Мариус прищурился: на двери была изображена стрелка, указывающая на латинскую букву N. Под стрелкой краснели цифры: 03:30. «Это всё галюны... - забубнил внутренний голос. - Такого не может быть, бро. У тебя ломка, вот ты и ловишь паничку. Поди-ка да прими ещё».

Когда Давид полз к ванной, с лестничной клетки донёсся вопль старухи, что жила напротив. Та орала про что-то, связанное с порчей имущества. Что она голосила потом, Мариус уже не расслышал - в его ноздрю летела дорога метабромодрона. Забравшись в ванну, Давид нацепил визер: визит незнакомки пробудил в нём желание себя приласкать. Едва он успел его включить, как серое вещество окутала пелена, и его сморило. Воспоминания о произошедшем канули в пропасть Сомнуса.

Сны... сны... сны... призрачные сёстры реальности.