Параллели

Она произнесла все это с такой убежденностью, что на какую-то секунду Сергей Николаевич ей поверил. Но тут Анна Максимовна покосилась в окно, он проследил за ее взглядом и успел заметить афишу «Таинственного портала» за несколько минут до того, как она сменилась на рекламу услуг Сбербанка.

— Ну я и дурак, — подумал он, допил чай и встал. — Мне пора. Приятно было познакомиться.

— Мне тоже, — ответила она. — Спасибо за булочку.

Сергей Николаевич вышел из кафе злой на самого себя — времени и так ни на что не хватает, а он теряет его на разговоры с сумасшедшими тетками. Похлопав себя по карманам и не обнаружив там сигарет, он направился к табачному киоску. Покупая курево, заметил, что сумасшедшая Анна Максимовна вышла из кафе и быстро направилась к Весенней. Забрав пачку и сдачу, он, мысленно ругая себя на чем свет стоит, пошел за женщиной.

— Ну и зачем я это делаю? — спрашивал он сам себя. — Зачем я встраиваюсь в систему бреда больного человека? Я веду себя, как последний идиот.

В самый разгар его самообличительной речи женщина исчезла.

Вернувшись домой, Анна Максимовна погрузилась в дебри теории Эверетта, мультивселенные, и многомировую интерпретацию квантовой механики. С институтской скамьи она недолюбливала раздел квантовой физики, благо, что для преподавания в школе она была не нужна, но теперь пришлось освежать давно забытое. Идея многовариантности миров отлично объясняла произошедшее с нею. Если принять версию того, что существует неограниченное количество миров, ответвляющихся друг от друга и развивающихся независимо, то почему бы не принять идею, что два мира вдруг нечаянно пересеклись? А она опять же нечаянно прошла через образовавшийся портал и оказалась в мире, который в какой-то момент пошел в своей эволюции другим путем.

Уяснив для себя в первом приближении природу произошедшего с нею явления, Анна Максимовна легко отработала технологию прохождения портала. Главным условием, как она и сказала тому мужчине, было «отключение» от окружающего мира. В момент перехода нужно было полностью погрузиться в свои мысли и не смотреть по сторонам. Лучше всего, конечно, проходить портал с закрытыми глазами, но существовала реальная опасность упасть или врезаться в столб. Самое оптимальное — наклонить голову и смотреть на носки своих сапог. Лучшее время для перехода ночь или раннее утро, когда на улице нет прохожих. По ночам Анна Максимовна не рисковала скакать между мирами, поэтому она постаралась перенести все свои занятия на вторую смену, и ходила на «квантовые» прогулки ранним утром.

Она бродила по городу, рассматривала окружающее и сравнивала со своим миром. Одно было досадно, она не могла уйти далеко от Весенней, поскольку прогулки совершались только пешком, так как транспортом невозможно было воспользоваться из-за отсутствия денег. Карточки не работали, а наличные были другие. Рассмотреть купюры поближе ей не удавалось, но те, что она успела мельком увидеть, отличались от используемых в ее мире. И мобильный в чужом мире не работал, а Анне Максимовне очень хотелось сделать фотографии для сравнения.

В следующий раз Сергей Николаевич встретил эту ненормальную женщину в середине декабря. Она стояла у киоска «Союзпечати» и разглядывала журналы и газеты. Он удивился, что Анна Максимовна внимательно читает передовицы газет, выставленных за стеклом. Сергей Николаевич не знал, что по заголовкам и видимым кусочкам статей она пыталась понять происходящее в его мире. Тайна мокрого зонта и внезапных исчезновений не давала ему покоя, поэтому он подошел к Анне Максимовне и спросил:

— Интересуетесь свежей прессой?

Женщина оглянулась и улыбнулась:

— Добрый день. Рада вас видеть.

— Взаимно, — ответил Сергей Николаевич.

Повисла пауза. Анна Максимовна смотрела не него и молчала, а он не знал, что сказать.

— Какого черта я к ней подошел? — разозлился он сам на себя.

— У вас есть сто рублей? — неожиданно спросила женщина.

— Сто рублей? Да вроде есть, — удивился Сергей Николаевич.

— Дайте посмотреть.

— Посмотреть?

Анна Максимовна кивнула. Он расстегнул пальто, вытащил портмоне из внутреннего кармана и протянул ей купюру. Она с интересом рассматривала сторублевку, словно видела ее в первый раз.

— Она явно психически больна, — подумал Сергей Николаевич. — А ты, дурак, зачем-то к ней цепляешься.

— Вижу, что она вам нравится, — сказал он вслух. — Забирайте ее себе.

— Нет, так не пойдет, — возразила Анна Максимовна. — Давайте меняться.

Она стала рыться в сумочке.

— О боже! — мелькнуло в голове у него. — Сейчас достанет фантик от конфеты или упаковку от чипсов.

Внезапно зазвонил мобильный.

— Николаич, где тебя носит? — раздался возбужденный голос коллеги. — Тут Головин пришел с чистосердечным.

— Да ты что? — ахнул Сергей Николаевич. — Уже лечу.

Анна Максимовна все-таки нашла кошелек в недрах своей сумки и уже держала купюру в руке.

— Извините, мне надо бежать, — сказал Сергей Николаевич, кивнул ей на прощание и быстро пошел прочь, на ходу застегивая пальто.