Параллели (СИ)

Увлечения сверстников мне казались глупыми и бессмысленными. Для чего нужно тратить своё время на какую-то ерунду, если можно заниматься тем, что тебе в дальнейшем пригодится, и тем, чем ты позже будешь гордиться? Я не думаю, что времяпрепровождение в барах относится к вещам, перечисленным мной.

Наверное, именно поэтому меня и не любили в школе. Нет, меня никто не трогал и не приставал ко мне. Скорее боялись, чем жалели. Но иногда холодная война – это ещё хуже, чем война открытая. Я бы перенёс издевательства, насмешки и пинки, но холодные презрительные взгляды – всё это неприятно, я вам скажу.

Честно говоря, я бы предпочёл ходить в элитную закрытую школу, где были бы дети обеспеченных родителей. Но мама с папой решили, что я должен быть рядом с обычными ребятам и, вся эта роскошь не для меня. Честно, мне не понять их. Совершенно.

Неужели они ничего не слышали про социальную лестницу? И если принято, что богачи смотрят на бедняков сверху вниз, то бывает и наоборот. Ребята меня ненавидели, считали мажором, золотым мальчиком и выскочкой. Я таким не был. Я никогда не считал, что деньги моих родителей – это то, чем я должен гордиться. Я никогда не одевался вызывающе и не лез вперёд всех.

Я знал, что раздражаю и бешу их, но меня никто не трогал. Такое положение дел вполне устраивало. У меня были друзья, и я не пытался зацепиться за кого-то из них. Хотя да, признаюсь, было обидно. Обидно проводить столько времени в школе и быть одному. Но я привык. Чтобы подняться наверх, всегда нужно чем-то жертвовать. Не думаю, что одноклассники – это слишком большая потеря.

И всё было хорошо. Я бы сказал даже отлично. До окончания школы оставалось чуть больше полугода. Дальше меня ждал престижный университет, карьера финансиста и бизнес отца, который я должен был унаследовать. Мнение одноклассников, их шуточки и презрительные взгляды – это всё глупости, которые меня совершенно не волновали.

До сегодняшнего дня. Ровно до того момента, когда директор нашей школы вызвал меня к себе в кабинет и заявил, что я должен помочь ему. Я, Данил Шевченко, лучший ученик нашей школы, должен помочь наставить на путь истинный Дмитрия Звягинцева, худшего ученика нашей школы.

Честно, после слов директора я был удивлён и напуган. Я могу понять, почему Вячеслав Дмитриевич попросил помочь именно меня. Отношения с директором у меня были тёплые и чуть ли не дружеские. Да и мужчина он был хороший, всегда помогал мне по учёбе, нашёл хорошего преподавателя по испанскому и даже сам водил меня в спортивный зал, чтобы хоть как-то подтянуть мою физическую форму. Чего скрывать, с физкультурой у меня было совсем уж плохо.

Вячеслав Дмитриевич был моим наставником и помощником в школе. Он единственный, кто не кривился при виде меня. А ещё он в меня верил. По-настоящему. Это многое значит. Родители от меня всегда что-то требовали, даже не думая о том, что я обычный человек, что я могу уставать, не понимать и сомневаться в чём-то. Иногда мне казалось, что они считают меня всего лишь машиной, а не своим сыном. Что я - это как будто красивое украшение, дополнение к ним. Как ожерелье на шее моей матери.

С директором было не так. Он стал для меня кем-то вроде друга. Я рассказывал ему о своих мелких проблемах, спрашивал совета и не стеснялся обратиться к нему за помощью. Мне было приятно думать, что где-то есть человек, который бескорыстно может мне помочь и пойти навстречу.

Именно поэтому, когда на уроке геометрии нашей учительнице позвонил директор и вызвал меня к себе, я пошёл, ожидая, что Вячеслав Дмитриевич хочет поговорить о предстоящих экзаменах или об Олимпиаде по литературе, в которой я отказался участвовать из-за сильной загруженности. Но разговор был совсем не о том…

Дмитрий Звягинцев. Головная боль всей нашей школы. Совершенно отмороженный, аморальный и ненормальный тип. Именно он был участником всех драк, сорванных уроков и чрезвычайных происшествий в нашей школе. Учителя называли его дьяволом, парни всегда делились на два лагеря: те, кто хотел с ним дружить, и те, кого он унижал, а девчонки… Девчонки строились в очередь и вечно крутились вокруг него, пытаясь привлечь внимание. А Звягинцеву как будто бы было плевать на всё это. За время пребывания в нашей школе, а это без малого три года, он нашёл себе четверых таких же отмороженных, как он сам парней, и больше в свой круг избранных брать никого не собирался.

Я старался держаться от него подальше. Такие люди ничего хорошего не приносили. Только лишь негатив и злобу, а ещё с силой сжатые кулаки и закусанные губы – именно так я держал себя в руках, стараясь не отвечать на его провокации. Честно говоря, Дима меня особо не трогал. Иногда задевал плечом, смеялся надо мной и называл обидными словами. Всё было как всегда. Ничего нового. Но именно от него мне хотелось чего-то иного. Хотелось, чтобы он меня заметил, неважно в каком ключе.