Параллельный перевод. Герберт Уэст — реаниматор

That was seven years before, but West looked scarcely a day older now - he was small, blond, clean-shaven, soft-voiced, and spectacled, with only an occasional flash of a cold blue eye to tell of the hardening and growing fanaticism of his character under the pressure of his terrible investigations.	За прошедшие с тех пор семнадцать лет Уэст ничуть не изменился; он остался все тем же невысоким, чисто выбритым блондином в очках, с тихим голосом и сдержанными манерами, и только блеск холодных голубых глаз порой выдавал фанатизм его характера, который под влиянием страшных опытов год от года увеличивался.
Our experiences had often been hideous in the extreme; the results of defective reanimation, when lumps of graveyard clay had been galvanised into morbid, unnatural, and brainless motion by various modifications of the vital solution.	Мы пережили с ним немало поистине жутких мгновений: под действием оживляющих растворов хладный прах приходил в движение и совершал лишенные смысла, дикие нечеловеческие поступки.
One thing had uttered a nerve-shattering scream; another had risen violently, beaten us both to unconsciousness, and run amuck in a shocking way before it could be placed behind asylum bars; still another, a loathsome African monstrosity, had clawed out of its shallow grave and done a deed36 - West had had to shoot that object.	Один из наших подопытных издал душераздирающий вопль; другой вскочил, избил нас обоих до полусмерти, а после носился в полном исступлении по городу, пока его не заточили в сумасшедший дом; третий, отвратительный африканский монстр, выбрался из тесной могилы и заявился к нам домой - Уэсту пришлось его пристрелить.
We could not get bodies fresh enough to shew any trace of reason when reanimated, so had perforce created nameless horrors.	Из-за того, что тела, с которыми мы проводили опыты, были недостаточно свежими, нам не удавалось зажечь в них хоть искру разума - мы невольно пробуждали к жизни отвратительных чудовищ.
It was disturbing to think that one, perhaps two, of our monsters still lived - that thought haunted us shadowingly, till finally West disappeared under frightful circumstances.	Думать о том, что один, а возможно, двое из этих монстров живы, было не слишком приятно - эти мысли преследовали нас неотступно, пока Уэст не исчез при ужасных обстоятельствах.
But at the time of the scream in the cellar laboratory of the isolated Bolton cottage, our fears were subordinate to our anxiety for extremely fresh specimens. West was more avid than I, so that it almost seemed to me that he looked half-covetously at any very healthy living physique.	К тому времени, когда в лаборатории, в подвале нашего дома, раздался душераздирающий вопль, желание раздобыть совершенно свежий труп возобладало у Уэста над страхом, превратившись в настоящую манию. Порой мне казалось, что он алчно поглядывает на каждого пышущего здоровьем человека.
It was in July, 1910, that the bad luck regarding specimens began to turn.	В июле 1910 года нам наконец улыбнулась удача.
I had been on a long visit to my parents in Illinois37, and upon my return found West in a state of singular elation.	Тем летом я гостил у родителей в Иллинойсе, а возвратившись в Болтон, застал Уэста в весьма приподнятом состоянии духа.
He had, he told me excitedly, in all likelihood solved the problem of freshness through an approach from an entirely new angle - that of artificial preservation38.	Похоже, ему удалось, возбужденно сообщил он, решить проблему сохранения трупов, применив совершенно новый подход - искусственную консервацию.