Парамирик, или последний интеллигент (СИ)

   - Я уже отобрал прибор у Леры. Она тоже хотела кого-то покатать. И ты катаешь туда-сюда Белого и посторонних людей. К сожалению, я не могу отобрать его у тебя. Но зато я изъял все кроки с зонами проникновения и уничтожил все маяки. Так что, если ты хочешь путешествовать по мирам, то действуй, только на свой страх и риск.

   - Но в этом был и мой труд!- возмутился МА.

   - Я согласен с тобой,- спокойно сообщил физик,- но я вижу, что наше изобретение выходит из под нашего контроля. И поэтому прекращаю сотрудничество. Мало того, я хочу сообщить тебе, что эмигрирую отсюда.

   - Ага, в Америку?!- высказал предположение математик.

   - Нет, в иной мир.

   МА только присвистнул.

   - Я нашел мир, который мне больше по душе.

   - Это там тебя так нарядили?- иронично поинтересовался МА.- Словно зэка.

   - Да, там я- зэк.

   И, видя всеобщее удивление, Горин продолжил.

   - Я нашел еще один мир вроде нашего и вашего.

   Последнее слово относилось к литератору Брянцеву.

   - До 45-го года он абсолютно идентичен нашему, как и миру, откуда наш гость, а вот потом следуют различия. Ну, например, Иосиф Виссарионович прожил не до 53-го года, как у нас, а до 57-го. И власть перешла после него не к Хрущову, а к тройке: Молотов, Каганович и Абакумов.

   - А Берия же где? - удивился натасканный в истории парамирик Брянцев.

   - Предатель. Капиталистический шпион. Репрессировали в 54-м вместе с Никитой Сергеевичем.

   - Он тоже шпион?

   - Авантюрист.

   - Во дела! А Горбачев?

   - В 78-м. Буржуазный социал-демократический уклонист.

   - И что же там за режим?- заинтересовался финансист.

   - Диктатура пролетариата. После Молотова долго правил Суслов, потом Громыко, а сейчас- "верный сын трудового народа, последователь идей Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, товарищ Крючков Владимир Александрович. Там еще не было ни оттепели, ни застоя, ни разрядки, ни, естественно, перестройки с последующим развалом страны.

   - "Союз нерушимый республик свободных...", одним словом. Так, значит, там еще социализм строят?- спросил МА.

   - Коммунизм.

   - Бр-р-р,- поежился финансист.- Опять дефицит товаров, очереди, распределительная система.

   - Сложности есть, конечно, но большого отсутствия товаров я там не заметил. С голоду никто не умирает, по помойкам не роется. И все товары, заметьте, отечественного производства.

   - И все соответствует мировому уровню?

   - Дизайн, конечно, не очень, но техника работает,- отчитывался Горин.- Зато, друзья, какая в стране спокойная и оптимистичная атмосфера общественной жизни.

   - Ну как же не спокойная, если ее обеспечивают с помощью Гулага?

   - И с помощью лагерей тоже,- согласился Глеб.- Правда их не так много, как вам кажется. Число заключенных не больше, чем у нас- миллиона полтора- два, но ведь это на 320 миллионов жителей.

   Правда, контингент немного другой: уголовников меньше, больше попавших под политические кампании.

   - И чего же они терпят, не сделают революцию?- спросил парамирик.

   - Вы же терпите демократию, хотя она вам не нравится.

   - И ты добровольно хочешь в этот кошмар?- удивился МА.

   - Кошмаром это кажется только со стороны. А если ты любишь порядок, то не так сложно привыкнуть. Там все предсказуемо и логично, не то, что здесь. Живи по правилам и ничего с тобой не случится.

   - А как же ты попал в лагерь?

   - Это просто наилегчайший способ легализоваться. При их паспортной системе трудно возникнуть ниоткуда. Будет масса вопросов у компетентных органов да и в отделах кадров. Не могу же я им принести здешнюю свою трудовую книжку и диплом. Вот я и подобрал себе легенду. Там в лагере сидит парнишка, едва успевший перед посадкой закончить Екатеринбургский университет. Сидит за поклонение перед западной наукой. Так вот, я собираюсь отсидеть за него оставшийся срок и с его документами выйти в большой мир. В этом спецлагере нет имен, одни номера. А парня я перекину куда-нибудь в более спокойное место.

   - Зачем тебе все это?

   - МА, если бы ты знал, сколько денег там тратят на науку. Там хоть и холодная война, но все западные новинки все равно проникают через железный занавес. А какие там лаборатории, а какие сотрудники- профессора из университетов. Я ведь там не просто лагерник, а работаю в научной шарашке. Срок у меня небольшой остался- полтора года, а потом перейду в вольнонаемные.

   - Не, ну сколько я видел чудаков, но такого, как ты, еще поискать надо,- поставил диагноз МА.

   - Здесь я никому не нужен. В конце концов, можно скатиться до таких же нелепых экспериментов, до которых опустился ты. А там я работаю на благо страны, Родины с большой буквы. Ты знаешь, чем мы там занимаемся?

   Глаза Горина загорелись, и он зашептал что-то другу на ухо.

   - И толковые математики нам тоже нужны,- сообщил физик вслух.

   - Интересно, конечно,- согласился МА,- но в коммунистический лагерь я не хочу. Вот если там победит демократия, в какой-либо форме...

   - Когда у них победит демократия, наука в стране сойдет на нет, точно также, как и здесь. И тебе, в лучшем случае, предложат рассчитать геометрическую форму нового памперса или женской прокладки.