Парасомния

Мощная ладонь Чарльза Льюса пришлась аккурат по щеке сержанта. Оливер открыл глаза. Над ним, держа его за шкирку, склонился инспектор. Его рука была заведена для очередной пощечины.

– Заткнись, у тебя крыша поехала?

– Никак нет, сэр, – от крика голос осип.

– Никак нет, – иронично повторил Чарльз, – ты лежишь на полу, прижав кружку к груди, и кричишь, нет, даже не кричишь, орешь, будто тебя пилят пополам, а теперь говоришь, что все в порядке?

– Мне приснился кошмар, – Оливер заметил, что кружка до сих пор в левой руке.

– Тебе снилось, что время пять, а у тебя забирают кружку?

– Не могу вспомнить, – Оливер говорил правду, он редко запоминал сны, – простите, я вас разбудил.

– Нет, встал я раньше, часам к шести, а потом прибежал на твой крик.

Оливер продолжал сидеть на полу. Ему удалось поспать час или около того. Это немного, но лучше, чем ничего. Инспектор, пританцовывая под свой свист, готовил себе завтрак. Его настроение производило успокаивающий эффект. И все же в памяти грузом хранился итог такой бессонницы. Лучшим средством было вернуться к работе, она всегда поможет вытряхнуть мусор из головы.

– Как долго мы тут пробудем?

– Я думаю, не дольше двух дней, ситуация понятна, с ней лучше бороться оружием ученых и врачей.

– Мне показалось, что проблема в Баро.

– Этот шарлатан? – в голосе инспектора звучало неприкрытое презрение. – Он лишь пользуется ситуацией.

– А банда, мы их тоже не ловим?

– Ты знаешь, как бывает, Оливер, ты их поймаешь, а потом бегай по всей Англии и ищи тех, кого они ограбили.

– Может, тогда мы уедем сегодня, если дел не осталось, а то дорогу размоет окончательно.

– Может, и сегодня, но сперва заглянем к мистеру Бруксу. А пока хватит держать свою кружку, давай я налью тебе чай.

6

Утро Норы началось с привычных ритуалов. Привести себя в порядок, получить задачи от мистера Гейла, приготовить завтрак – в сложившихся условиях повара найти было невозможно. Радовало одно: Норман Брукс обещал значительную прибавку за все ее переработки. После Нора обычно, если мисс Уолш не требовалась помощь, приступала к уборке жилого крыла поместья. Состояние Оливии стало гораздо лучше. Когда Нора заглянула в ее комнату, то увидела мирно спящих девочку и ее сиделку и не стала их будить на ранний завтрак. Стоило заняться домом, последние несколько дней он был без должного присмотра.

С того момента, когда Нора нашла тело Луи, она стала бояться закрытых дверей. Ей каждый раз приходилось бороться с растущим страхом. За каждой дверью она ожидала увидеть очередной труп. И уж представьте себе ее крик, когда она увидела лежащего Августа Моргана в одной из ванных комнат.

Крик пришел издалека, как сигнал проезжающего поезда. Пришел и остался, протыкая картину сновидений своей настойчивостью. Август машинально закрыл уши и закричал в ответ.

– Тише, бога ради, голова сейчас лопнет!

– Прошу простить меня, я думала, вы… извините, просто вы… – начала тараторить Нора, но все же успокоилась, раз он говорит, значит, живой.

– Все в порядке, просто я не заметил, как задремал…

– Вы в порядке? Выглядите болезненно.

– Пустяки. Который час?

– Наверное, уже восемь, я часов с собой не ношу, – Нора немного замялась. – Вы спуститесь к завтраку?

– Да, только дай мне привести себя в порядок.

Нора продолжала стоять, не понимая намека Августа. Тому пришлось взглядом указать на дверь и неловко улыбнуться, прежде чем до нее дошло. Сбивчиво извиняясь, она ушла. Оставшись наедине с собой, Август посмотрел в зеркало. Смотрел на него не доктор и не образцовый джентльмен, а пьянчуга из подворотни. Налицо все признаки тяжелого похмелья. Синяки под глазами, полопавшиеся сосуды на белках, особенно покраснел левый глаз, усиленный тремор рук и шум в голове. Лучше бы надрался виски, не так было бы обидно.

Ванная комната располагала причудливой душевой кабиной. Она была сделана из металлических труб, покрашенных в цвет дерева, и бассейна внизу. Над головой располагался кран с вентилем, который был соединен со скрытым баком, спрятанным за стеной. Август вошел в кабину и повернул кран.

Душ пришелся кстати. Немного настойки на основе ивовой коры, чтобы унять боль, и прохладная вода, стекающая с головы по всему телу, вызывая мелкую дрожь. Август стоял неподвижно, выпав из этой реальности: «О боги, стоит дать премию тому, кто додумался до этого изобретения!»