Парасомния

Ветер сорвал с его головы панаму, но огонь битвы манил, а значит, сейчас не до нее. С каждым новым порывом ветер становился сильней. Тучи постепенно затягивали небо, волны пеной били о берег и лодку. Одной такой волной смыло корзину, и Август бросился на ее спасение. Поймать ее удалось уже на глубине, когда вода ударялась о живот. Обратное течение мешало Августу выйти на берег, каждый раз оттаскивая на глубину. Во время очередного отлива ноги подкосились и Август завалился. Тут же его накрыло волной, и сразу мир перевернулся. В водовороте было непонятно, в ту ли сторону он гребет и где вообще верх. Августа спиной протащило по песку, осталась большая ссадина, следом колено влетело в камень, и стало еще больнее. Его вертело вокруг своей оси, то прибивая к берегу, то оттаскивая обратно. В один момент показалось, что его голова над водой, и Август уверенно вдохнул – ошибка, соленая и холодная вода попала в легкие и желудок, наполнив их тяжестью. Дикая волна была не по плечу маленькому Августу, он уже не наделся, что окажется на суше, пока в воду не вошла рука. Они схватила его за плечо и вытянула на берег. Отец смотрел на Августа со злостью и страхом и не мог рещить, как стоит поступить. Отлупить за невнимательность или обнять с облегчением, что все обошлось? Ситуация внесла свой вариант. Второй сын кричал и звал его. Отец посмотрел в его сторону, ужаснулся и бросился к нему. Лодка с братом Августа отплывала от берега. Ее качало на волнах и с каждым новым ударом подкидывало над водой.

– Вытащи его, пока я держу лодку, – Август видел, как его мать держит веревку, привязанную к корме.

Его отец бросился сквозь наступавшую волну в море и ловко нырнул под нее. С каждым отливом лодка отдалялась, отдалялся и отец. В какой-то момент лодку уже ничего не держало. Мама, выругавшись бросила ее на берег и стала с тревогой следить за двумя точками в море. Очередной волной лодку подбросило в воздух, младший брат Августа вылетел из нее, но отец поймал его за руку. Он обвился вокруг руки, но паника заставляла забираться выше на шею, сдавливая ее. Отец периодически уходил под воду, а когда показывался из нее, выкрикивал имя. Август не слышал его, но понимал, кому оно адресовано. Его мать побежала им навстречу, она понимала, что происходит, и боялась своих мыслей. Август сидел на берегу, поджав ноги и обхватив двумя руками колени. Он не отрывал глаз от воды: расстояние между мамой и папой становится меньше, это радовало. Отец передает брата матери, тот напуган и не хочет убрать руки от шеи отца – «ну же, братишка, не сопротивляйся», волна сбивает его раньше, чем мама успевает схватить его, и брат Августа уходит под воду. Родители ныряют следом за ним, и их нет достаточно долго для того, чтобы начать переживать. Первым показывается отец, лишь на секунду, чтобы вновь нырнуть. Теперь он видит маму, волосы прилипли к ее лицу, но она не замечает этого, делает вдох и вновь уходит под воду. Еще несколько попыток, но ничего не выходит. Отец что-то кричит, до Августа доносятся лишь обрывки фраз «…берег… устала… сам…». Он все понимает: она должна быть на берегу, сидеть с ним и ждать папу с братиком. Но она там, в море, с отцом. Они ныряют еще раз, а когда появляются за новым глотком, волна накрывает их.

Ближе к вечеру волны успокоились, ветер стих, но тучи расходиться не хотели и нависали над водой, встречаясь с ней на линии горизонта. Август блуждал по колено в воде и звал родителей.

– Маам! Пааап! – слезы бежали из его глаз, пугающая мысль билась в голове. Он все прекрасно понимал, но верить в это не хотел.

– Мааам, – Август лежал в своей комнате, подушка под ним промокла от слез.

Он лежал и медленно входил в текущую реальность, в которой давно победил боль этих событий в своей голове и уже не должен страдать. Но все вернулось.

Где-то в поместье раздался взрыв.

5

Чарльз Льюис и Оливер Хилл посвятили день написанию отчетов и составлению рапорта. Закончив с бумажными делами, они отправились в особняк семьи Бруксов. Сильный дождь мешал нормальной беседе, поэтому полицейские шли молча. Лишь изредка сержант Хилл делал попытки завести разговор, но инспектор скупо молчал. За обедом они решили после беседы с Норманом Бруксом покинуть Литл Оушен, но состояние дорог говорило о том, что придется задержаться еще на пару дней.

– Может, все же получится выехать, как дождь стихнет? – сержант Хилл не хотел расстаться с идеей выехать сегодня.

– Если верить мистеру Гейлу, дорога к мосту превращается в грязевую горку, с которой катишься прямиком в воронку под мостом, лучше переждать.

Полицейские продолжили путь. От дождя их защищали плащи, высокие сапоги да котелки на головах. Но каждый из них то и дело вздрагивал, когда капли дождя попадали за спину.

– Поглядите, инспектор, кто-то бежит? – сержант остановился.

– Действительно, – Чарльз Льюис присмотрелся, – сдается мне, это трусит доктор.

– Август Морган? Догнать его?

– Он самый, – инспектор продолжил ход, – не стоит, видимо, дождь ему не по вкусу.