Паразиты

- Во всяком случае, для меня это будет единственный способ прославиться, - сказал Найэл.

Он порылся в кармане.

- По правде говоря, я не все это время провел у Труды, - сказал он. - Я искал тебе подарок.

- Ах, Найэл, покажи скорее.

- Так, пустяк, - сказал он. - Ничего ценного или особенно интересного. Я купил его на деньги, которые Папа подарил мне на Рождество. Но тебе понравится.

Он протянул Марии небольшой пакетик. Она развязала ленту и разорвала бумагу. В ней была красная кожаная коробочка. Внутри лежало кольцо. Камень был голубой. Мария слегка повернула его и он засверкал.

- Найэл, дорогой Найэл... - сказала она. Кольцо пришлось ей как раз впору на средний палец левой руки.

- Пустяк, - сказал Найэл, - оно ничего не стоит.

- Для меня оно стоит всего, - сказала Мария. - Я всегда буду носить его. Я его никогда не сниму.

Она вытянула руку и смотрела, как при малейшем повороте кольца камень играет разноцветными лучами. Кольцо что-то напоминало ей. Где-то, когда-то она видела почти такое же. И вдруг она вспомнила. Мама носила на левой руке кольцо с голубым камнем. Кольцо, подаренное Найэлом, было очень похоже на Мамино, хотя, конечно, гораздо дешевле.

- Я рад, что оно тебе нравится, - сказал Найэл. - Как только я его увидел в магазине, я сразу понял, что должен его купить. Я знал, что оно твое.

- Я хочу, чтобы в театр ты поехал в такси вместе со мной, - сказала Мария, - и довел меня до самой двери. Папа и Селия приедут позже. Ты это сделаешь для меня?

- Да, конечно, - сказал он. - Я так и собирался.

Часы летели слишком быстро. Подали чай. Убрали чай. И Найэлу уже было пора идти наверх переодеваться. Папа вернулся домой около шести часов. Он был очень разговорчив и весел. Должно быть, в "Гаррике" он выпил не одну рюмку.

- Сегодня там будет весь Лондон, - сообщил он, - а на банкете после спектакля к нам причалят еще человек десять. Селия, пожалуй, тебе стоит позвонить в "Грин-Парк". Черт меня побери, если я знаю, кто придет, а кто нет. Найэл, тебе лучше вдетьбутоньерку. Андре, где бутоньерка для Найэла?

Он стал с грохотом подниматься по лестнице, громко смеясь, окликая Марию, окликая Селию, окликая всех в доме. Мария спустилась из своей спальни с чемоданом в руке. В нем лежало вечернее платье, которое она собиралась надеть после спектакля. Селия не знала, кто бледнее - Мария или Найэл.

- По-моему, нам лучше идти, - сказала Мария жестким, напряженным голосом. - В театре мне станет лучше. - По-моему, нам лучше идти. Кто-нибудь вызвал такси?

Теперь пути назад нет. Возврата нет. Приходится покориться неизбежности. Действительно, похоже на хирургическую операцию. Страшную операцию на жизненно важных органах. Селия стоит на сквозняке в холле с лицом сестры милосердия, и на нем блуждает подобострастная улыбка.

- До встречи, дорогая... желаю успеха, - сказала Селия.

Такси - больничная каталка; как на каталке вывозят труп из операционной, так и оно уносит ее в театр.

- Ох, Найэл... - вырвалось у Марии, - ах, Найэл...

Одной рукой он обнял ее за плечи, и такси медленно покатило по залитым густой жижей улицам.

- Не покидай меня, - сказала Мария. - Никогда, никогда...

Он плотнее прижался к ней и ничего не ответил.

- Не представляю, зачем я этим занимаюсь, - сказала она. - Моя работа не доставляет удовольствия ни мне, ни другим. Нелепо продолжать ее. Я ее ненавижу.

- Нет, не ненавидишь. Ты ее любишь, - сказал Найэл.

- Неправда. Я ее ненавижу, - сказала Мария.

Она посмотрела в окно. Засыпанные снегом улицы казались чужими, незнакомыми.

- Куда мы едем? - спросила она. - Он не туда едет. Я опоздаю.

- Не опоздаешь, - сказал Найэл. - Еще уйма времени.

- Мне надо помолиться, - сказала Мария. - Скажи ему, чтобы он подъехал к какой-нибудь церкви. Мне надо помолиться. Если я не помолюсь, случится что-нибудь ужасное.

Найэл просунул голову в окошко перегородки.

- Остановитесь у церкви, - попросил он, - у любой церкви, неважно где. Молодая леди хочет выйти и помолиться.

Водитель обернулся, на его круглом лице было заметно удивление.

- Что-то не так? - спросил он.

- Нет, - ответил Найэл. - Просто через час ей предстоит выйти на сцену. Найдите какую-нибудь церковь.

Водитель пожал плечами и нажал на сцепление.

Машина остановилась около церкви Св.Мартина-в-Полях.

- Ей лучше всего зайти сюда, - сказал водитель. - Здесь служат панихиды по актерам.

- Это предзнаменование, - сказал Найэл, - доброе предзнаменование. Тебе надо зайти. Я подожду в машине. - От холода у него стучали зубы.

Мария вышла из такси и поднялась на паперть церкви Св.Мартина. Вошла внутрь, остановилась в левом приделе и опустилась на колени.

- Пусть все будет хорошо, - сказала она, - пусть все будет хорошо.

Она снова и снова повторяла эти слова, ведь больше сказать было нечего.

Она поднялась с колен и поклонилась алтарю - она не знала, высокая это церковь* или нет, а женщина, которая молилась у нее за спиной, внимательно за ней наблюдала - и спустилась по скользким ступеням к машине.

- Полегчало? - спросил Найэл. Он был очень взволнован и казался бледнее прежнего.

- Немного, - ответила она.