Читаем Паразиты сознания полностью

Я не уверен в том, что настоящее случилось со мной реально, но в то, же время, начал ощущать некоторые предсказания, что были сделаны мне "там", где я был во время операции. И теперь, придя в себя, обнаружил, что в палате лежу один, а рядом находится сиделка, приятной внешности женщина и жалостливо смотрит на меня. Увидев открытые глаза, она произнесла: – Слава Богу, оклемался! После операции прошло три часа, а ты всё спишь….

Меня одолевала слабость, и было больно. Как назло, во рту собиралась жидкая, словно вода, слюна. Я вынужден был делать глотательные движения, во время которых острая боль пронизывала мою шею, а давящая повязка казалась мне петлёй. Находясь в таком неприятном положении, я лихорадочно соображал: что бы мне сделать, как сохранить в памяти те события, которым я был, наверное, первым свидетелем!

А может и десятым, и…. Возможно, такое происходило и ещё с кем-то! У меня нет явных отличий от других. После подобных вещей, человек, в зависимости от состояния психики, может просто не поверить самому себе, принять это за сновидение или какое-то наваждение. И даже откинув сомнения в происшедшем, об этом невозможно рассказать кому-либо, полагая, что тебя сочтут ненормальным!

Так как "меня предупредили" о том, что скоро всё забуду, я сейчас лихорадочно соображал, как бы хоть что-то записать. Я попробовал поднять руки, они слушались. Внутри всё кипело: я ни на миг не забывал о тех событиях и о той жизни, что прожил какое-то время так далеко от Земли! Иногда меня даже била дрожь. Сиделка думала, это последствия операции и начинала что-то участливо объяснять мне.

Сейчас, жестом, показав ей наклониться, я хрипло обратился с просьбой принести бумагу и ручку. Она начала высказывать, что мне нельзя шевелиться и тем более говорить. Я показал рукой на дверь, как бы посылая её. На моё удивление, она пошла и вскоре вернулась с несколькими листами бумаги и ручкой. Положив на грудь вместо подставки подушку, а на неё книгу, я попробовал писать. Получилось, но другая неприятность: шариковая "писалка" не пишет под отрицательным углом к горизонтали. Попросил карандаш: искала долго, но нашла.

Состояние моё после наркоза быстро улучшалось, проходила слабость. Галя, так звали сиделку, после ночи имела измученный вид. Когда я лежал, молча, она дремала. В восемь часов утра сказала, что её смена закончилась. Пожелав мне всего хорошего, и… "чтобы не пугал никого!" (я не понял), Галя ушла. Но вот женщина вернулась, поправила подушку, одеяло и предупредила о начавшемся обходе.

Мне не хочется описывать больничные процедуры, разговоры. Но несколько фраз, смысл которых я вначале не понял, всё, же приведу. В группе врачей, вошедшей в мою палату, было несколько пожилых авторитетов. Подойдя к кровати и окружив со всех сторон, присутствующие с откровенным любопытством принялись разглядывать меня. Один старичок взял мою руку, посчитал пульс и сказал: – Нуте-с, молодой человек! Как вы себя чувствуете? Надеюсь, вы больше не хотите "на задний двор"? (Там располагался морг) Прим. автора.

Я сглотнул слюну, судорожно дёрнув при этом головой, и осведомился:

– Куда?

Он погрозил мне пальцем, все заулыбались, заговорили о чём-то. Потом распорядился, чтобы я не оставался один и не позволяли разговаривать. А я мысленно был уже в своих видениях, картинах, которые ни на секунду не покидали меня, и настолько отключился, что не заметил даже, как все вышли. Придя в себя и устроившись удобнее, начал писать. Вскоре пришла другая сиделка, пожилая. Она сразу же принялась дремать. Мне это было на руку….

Чтобы понять, почему я оказался в больнице, что произошло и как взаимосвязаны некоторые события нашей "здешней" жизни с той, "настоящей", надо представить хотя бы краткую автобиографию. При этом не надо усматривать в некоторых поступках, действиях, словах ни хвастовства, ни желания выделиться или показать себя другим, отличным от большинства.

Напротив, я такой же, как и все живущие на Земле. Люблю выпить, но в меру. Задыхаюсь, но курю и, так, же как и другие, не могу бросить. Люблю рыбалку, не признаю охоту, жалею всякую живность. Переживаю за загубленную природу, каждой клеточкой чувствую, что идём неправильным путём. "Технический прогресс", с такими несовершенными технологиями, быстро приближает конец нашей цивилизации. Нас "родили" земля, вода, атмосфера – Природа, а что делаем с ней! Мы настолько отравили и загадили её, что нам уже не будет прощения от наших детей и дальнейших потомков.

Я несколько отвлёкся, но хочу сказать, что людей, так, же думающих, множество. Просто у меня появилась возможность высказаться. Каждый человек субъективен и его индивидуальность чаще проявляется в скрытой форме. Меня зовут Виктор Иванович Солнцев. Родился в одной из Воронежских деревень. Рос смышлёным мальчиком. Учёба давалась легко. После службы в армии сделался городским жителем. Долго жил в столице одной из республик. Со временем приобрёл несколько технических профессий и красный диплом. Потом сменил место проживания. Приехал на Родину, в Россию и стал сельским обитателем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Возвышение Меркурия. Книга 4
Возвышение Меркурия. Книга 4

Я был римским божеством и правил миром. А потом нам ударили в спину те, кому мы великодушно сохранили жизнь. Теперь я здесь - в новом варварском мире, где все носят штаны вместо тоги, а люди ездят в стальных коробках.Слабая смертная плоть позволила сохранить лишь часть моей силы. Но я Меркурий - покровитель торговцев, воров и путников. Значит, обязательно разберусь, куда исчезли все боги этого мира и почему люди присвоили себе нашу силу.Что? Кто это сказал? Ограничить себя во всём и прорубаться к цели? Не совсем мой стиль, господа. Как говорил мой брат Марс - даже на поле самой жестокой битвы найдётся время для отдыха. К тому же, вы посмотрите - вокруг столько прекрасных женщин, которым никто не уделяет внимания.

Александр Кронос

Фантастика / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Попаданцы