Парень без понедельника

Молодой человек отвел взгляд от Ынсе. Он дал задний ход и выехал на перекресток.

– В какую церковь ходил твой отец?

– Он не ходил в церковь.

– Не ходил в церковь?

– Нет, у нас были службы дома.

Пастором был отец, а прихожанами – мама и Ынсе. С тех пор как мама умерла, на молебнах присутствовали только двое. Отец называл эти службы самым скромным и самым священным действом, а дом – самой чистой церковью в мире.

– На всякий случай скажу: не ходи в общину, о которой говорил детектив Кан.

– Почему?

– Это очень странное место. Я передумал только потому, что он хотел тебя отвезти туда.

– Что вы имеете в виду под «странным местом»?

– У этой церкви репутация секты, однако из-за пастора, похожего на Иисуса, там каждый день толпы верующих.

– А как она называется?

– «Новое царство», – после этого Чжемин замолчал. Ынсе вздохнула и краем глаза посмотрела на него.

Во всем его облике – плотно сомкнутые губы, нахмуренные брови, направленный вперед взгляд – чувствовалось напряжение, словно он хотел что-то сказать и выжидал подходящий момент. Ынсе решила дождаться, пока он сам не заговорит.

– Наверное, тебе тоже было очень тяжело.

– …?

Это было совсем не то, что она ожидала услышать. Он не знала, как на это отвечать. Потому что не могла признать, что ей было тяжело. Неважно, по какой причине. Если кому и было тяжело, так это ему.

– Я раньше работал в баре для трансгендеров. Потому что мой друг был трансгендером.

– …!

Он и правда это сказал? Видимо, Чжемин уже понял, что Ынсе тоже трансгендер. Он смотрел прямо и тихо улыбался. Похоже, что он вспомнил женщину, которую любил.

– Ты умеешь драться? – внезапно спросил он.

– …

Когда Ынсе не ответила, края его губ слегка поднялись, что, по-видимому, означало, что он так и знал.

– Прежде всего, чтобы себя защитить, постарайся обрести силу. В мире полным-полно больных ненавистников, которые хотят навредить таким, как ты.

– О какой силе вы говорите?

– Ну, можно научиться приемам самозащиты. Или потихоньку построить карьеру и обрести влияние, чтобы никто не мог тебя обидеть.

– Трансгендерам запрещено служить в армии, и образование они не могут нормально получить. О какой карьере вы говорите? Мы можем обретаться лишь в полутемных клубах, состариться, работая дрэг дивами, и умереть.

Ынсе вспомнила переулки Итхэвона и бар «Солдатская девушка», куда она ездила во вторую субботу.

– Да, ты трансгендер, но прежде всего ты человек. Такой же, как я. Мне не нравится, когда ЛГБТ об этом забывают и мучают себя, сводя всю свою идентичность к своему полу или ориентации.

– …

– Нужно хотя бы ненадолго отодвинуть свою гендерную идентичность и найти уважаемую профессию. Например, в Таиланде есть актриса и модель Тричада Петчарат, в Америке известная модель – Кармен Каррера. У трансгендерных людей часто удивительно много творческих способностей. Ты можешь получить такую же профессию, как другие люди.

– Я все это знаю. Но на практике это почти неосуществимо.

– Как и для обычных людей. Препятствие для твоего будущего кроется не в негативном отношении общества, а в тебе самой. Потому что ты заранее боишься и думаешь, что для тебя это невозможно.

– …!

– Есть один американский журналист, которого я очень уважаю. Его зовут Андерсон Купер, он работает на CNN. Он открытый гей, но является главным ведущим новостей на канале. В Корее есть Хон Сокчхон и Харису. Представь, через что им пришлось пройти, чтобы добраться до этих высот. Однако они все-таки добились. Это и есть настоящая сила. Такие люди даже после каминг-аута не все теряют. Это относится и к трансгендерам. Когда смотришь в зеркало, смотри не на себя как на трансгендера, а на себя как человека.

В душе Ынсе поднялась теплая волна. Ей вспомнилось то время, когда она увлекалась актерским мастерством с получением божественного откровения, чтобы защитить маму от отца. В то время Ынсе и правда полностью забывала о проблеме со своей гендерной идентичностью. Ей никто никогда не говорил такого. До сих пор другие люди, когда они понимали, что Ынсе не такая, как все, избегали ее, чтобы не попасть в неприятности, или относились подчеркнуто безразлично, чтобы не обидеть представителя ЛГБТ. Чжемин был первым, кто сказал ей подобные вещи. «Однако они все-таки добились. Это и есть настоящая сила». Эти слова эхом раздавались в голове Ынсе. В этот момент с ее души словно упали оковы.

Образы трансгендеров из фильмов или романов не давали Ынсе возможности мечтать. Она никогда не думала, что будущее, о котором говорил Чжемин, возможно для такой, как она. Ей захотелось когда-нибудь также с уверенностью сказать: «Все-таки я добилась».

Когда Ынсе начала дрожать от переполнявшей ее новой надежды, Чжемин вдруг ухмыльнулся.

– Да, говорить легко. Но осуществить трудно. Тем более в таком виде… Извини, забудь.

Ынсе сразу упала духом. Казалось, он сначала позволил ей взлететь, широко раскрыв крылья, а затем сам же вдруг резко их оборвал. Ынсе очень хотела заставить его взять обратно слово «забудь». В этот момент позади машины раздался громкий звук сирены. Бросив быстрый взгляд назад, Ынсе увидела автомобиль с мигалками.