Парень без понедельника

Мужчина в халате, на бейджике которого было написано «патологоанатом», слегка кивнул детективу и украдкой бросил взгляд на Ынсе, сидевшую в коляске. Заметив, что у нее ампутирована нога, он неловко прочистил горло, словно хотел скрыть жалость, и протянул Ынсе документы.

– Поставь подпись, где отмечено. Труп твоего отца…

Ынсе, не дождавшись объяснений патологоанатома, расписалась на документе. Ей было все равно, что там написано, поэтому читать она не собиралась. Она старалась смотреть в пространство, чтобы не встречаться ни с кем взглядом. Патологоанатом кивнул головой своему помощнику.

Тот откинул верх простыни, чтобы показать лицо трупа. Это было лицо человека, который всю жизнь мучил Ынсе и маму.

– Я хотел бы помолиться. Можно мне взять отца за руку? – спросила Ынсе.

В знак разрешения мужчины на несколько шагов отошли от тела. Заметив, что помощник собрался поднять простыню справа, Ынсе передвинулась на коляске так, чтобы оказаться с другой стороны и взять именно левую руку отца. Она надеялась, что детектив Ха не заметил ее манипуляций.

Как Ынсе и предполагала, помощник достал оказавшуюся ближе к ней левую руку, вложил ей в ладонь и отошел. Если бы она осталась на прежнем месте, он дал бы ей правую. Ей была нужна левая, потому что именно там располагалась татуировка, которую Ынсе собиралась проверить.

Взяв руку отца, Ынсе опустила голову и посмотрела на ладонь ниже мизинца. К ее удивлению, кожа на месте, где раньше была татуировка, была срезана.

«Кто-то убил отца и содрал кожу».

Рука Ынсе сильно задрожала. Это было не самоубийство, а убийство.

«Отец, ты тоже осквернил имя Божье, так как совершал убийства и насилие, прикрываясь Его именем, поэтому в раю тебе не место. Не говори, что тебе откроется дверь в рай, потому что ты покаялся перед смертью. Да даже если тебе откроется дверь в ад, туда тоже не смей идти. Потому что мне страшно, что там ты обратишься каким-нибудь демоном и возродишься. Ни в коем случае не смей перерождаться. Аминь».

Ынсе попрощалась с отцом, глядя на его труп расфокусированным взглядом. Ей стало намного легче.

– Пока нельзя утверждать с уверенностью, но после вскрытия должна окончательно проясниться причина смерти. Поскольку есть свидетель, видевший, как твой отец сам прыгнул, если не появится особых улик, говорящих об обратном, его смерть будет официально признана самоубийством, – сказал патологоанатом.

Особые улики. Как насчет того, что у отца оторван кусок кожи на левой руке под мизинцем?

Впрочем, Ынсе мало волновало, сам ли отец покончил с собой или стал жертвой убийства. Потому что даже если прояснится причина смерти, это не изменит того факта, что он убил Чжехи.

* * *

Когда Ынсе выкатилась в фойе, Чжемин, который стоял, прислонившись к стене, подошел к ней.

– Я хотел бы поговорить с этим ребенком, – сказал он, обращаясь к детективу Ха.

– Это запрещено.

– Можете не беспокоиться насчет меня, детектив, – прервала ответ Ха Ынсе. Полицейский еще немного поколебался, переводя взгляд с Ынсе на Чжемина, но поскольку она сама сказала, что все нормально, в конце концов кивнул головой.

Сначала Ынсе на миг показалось, что Чжемин тоже ее вспомнит, однако в следующий момент она поняла, что это невозможно. Чжемин не мог знать Ынсе. В этой временной петле он ее не встречал. Они впервые увиделись возле здания морга.

– Здесь везде есть камеры наблюдения, – предупредил детектив Ха Чжемина. Тот по-прежнему стоял с каменным лицом.

– Десять минут. Через десять минут я вернусь за ним.

Когда детектив Ха вышел из фойе, Чжемин покатил коляску к дивану. Он оставил ее так, чтобы Ынсе была лицом к лицу с ним, и опустился на диван напротив.

Чжемин очень долго ничего не говорил и смотрел в пространство. Они сидели в неуютном молчании. Чжемин, словно смог наконец заставить себя посмотреть прямо на сына убийцы, медленно повернул голову в сторону Ынсе. Кажется, он много плакал. Его глаза были опухшими. Это лицо для Ынсе стало уже привычным и знакомым.

– Что бы я ни сказал, вы не поверите, что это искренне, но мне правда очень жаль, – прошептала Ынсе, опустив голову.

– Я видел твое фото в интернете. Не знаю, кто его выложил, но ты там сидел в палате и ел рамён. Сначала я не мог поверить, что ты сын и подельник убийцы, который убил мою младшую сестру. Потому что ты не выглядел таким человеком. Конечно, фото вышло в духе тех, что делают преступникам под арестом.

– Простите.

– Я пришел сюда, чтобы тебя похитить и отомстить за сестру, – сказал Чжемин, переведя взгляд с ног Ынсе на пустое пространство у нее за плечом.

Он выглядел таким опустошенным и потерянным, что у Ынсе внутри заклокотал гнев. Не зная, о чем она думает, Чжемин глубоко вздохнул.

– Я слышал, отец тебя запер и поджег дом. Это правда?

– Да. И моя нога получила серьезный ожог, и из-за этого…

Молодой человек помолчал какое-то время.