Парень моей подруги. Запрет на любовь

Как объяснить маме, что я теряю нервы, время, доверие к ней. Она совсем меня не слышит. Сколько себя помню, мама настойчиво советовала мне с кем дружить, на какой кружок записаться, что ответить подружке на сообщение и какой подарок купить на подаренные бабушкой деньги. А когда я игнорировала ее советы — страшно обижалась, до глубины души. Я не знаю, почему она берет на себя ответственность принимать за меня решения. Вот я бы не смогла утверждать, что знаю, что ей нужно. Я и себя то не всегда понимаю, не то, что других людей.

— Мам, может, ты разведешься с папой, и сама выйдешь замуж за Олежку, раз он тебе так нравится?

— Какая же ты хамка, Маргарита! — всплескивает руками мама. — Мы с отцом стараемся дать ей все самое лучшее: хочешь на вечеринку до утра — пожалуйста. Мы не надоедаем, не контролируем. На Тасю нашу непутевую закрыть глаза — тоже пожалуйста, дружи сколько влезет. Хочешь, доча, джинсы новые или билет в Петербург на фестиваль к своим китайцам — на здоровье. А она хамит в ответ! Вот будут свои дети — поймешь! Я тебе больше слова не скажу. — Ее голос звенит от обиды. Мама убеждена в своей правоте и искренне считает себя задетой. Она громко хлопает дверью и уходит.

— Корейцы, а не китайцы! Корейцы! — кричу ей вслед.

Мой лимит терпения лопается, как мыльный пузырь, и я начинаю плакать. Я устала быть осознанной в наших с ней отношениях. Почему я не предъявляю ей за прошлые обиды и не считаю, что она чем-то мне обязана? Почему я не критикую ее подруг и не обесцениваю работу? Я с уважением отношусь к профессии воспитателя, потому что понимаю: работать с детьми непросто. Это большая ответственность.

Когда папа вернулся домой после воскресного приема, в квартире царили напряженная обстановка и демонстративное молчание.

Возвращаюсь к папе и смотрю на его прямую осанку, уверенное положение рук.

— Что ты имеешь в виду? — Спрашиваю его.

— Ваши постоянные ссоры с мамой. Дня не проходит, чтобы вы не поругались или, хотя бы, просто не поспорили, вы, как кошка с собакой. Почему нельзя спокойно поговорить, родные же люди? — Папа делает паузу, ожидая моего ответа.

— Пап, а ты считаешь, что с мамой можно спокойно поговорить? — Саркастично спрашиваю я. — Разговаривать можно с тем, кто готов слушать и слышать. И это точно не мама. Я вообще не понимаю, как ты на ней женился. Она привыкла детей в саду воспитывать и никак не может понять, что мне больше не пять. — Снова чувствую вчерашнее раздражение. Папа ни в чем не виноват, и он, как раз, хочет для нас добра.

— Дочка, ты хочешь ее изменить, но так не бывает. Нельзя изменить взрослого человека. Ты можешь только попытаться ее принять, мама не обязана соответствовать твоему представлению идеальной матери.

— Да, как и я, не обязана быть для нее идеальной дочерью! — Перебиваю его.

Папа осуждающе смотрит и продолжает:

— Ты не обязана соглашаться с ней в любом вопросе, но тебе стоит научиться разговаривать спокойно, если ты претендуешь на роль взрослого человека. У мамы есть и положительные стороны, помимо тех качеств, которые ведут к вашим разногласиям. Я хочу отдыхать дома, а не быть свидетелем ваших постоянных препирательств, и уж, тем более, не хочу принимать во всем этом участие. У меня на работе достаточно забот и сложных случаев. Подумай, пожалуйста, над моими словами. — Он легонько хлопает себя по колену и поднимается. — Все, поеду, а то опоздаю. Будь умницей, дочка. — Сконцентрированный сгусток внимания в его глазах сменяется привычным теплом.

— Я тебя услышала, пап. — Нехотя отвечаю я заезженной фразой. — Удачи на заседании.

— До вечера. — Он выходит из комнаты, оставив после себя легкий шлейф одеколона.

Снова устраиваюсь поудобнее и рассматриваю потолок.

Я не согласна с папой, но на счет обстановки дома — он прав. Я тоже хочу отдыхать, к тому же, мне хватает напряжения в университете: Соколов, Олег, теперь еще и разногласия с подружками, тоже из-за Соколова. Куда не плюнь, везде этот засранец. А мне учиться нужно: оглянуться не успею, как летняя сессия подойдет, а мне еще учить и учить. Материала с каждой неделей становится все больше и больше.

Хочу поскорее закончить первый курс, чтобы начать более подробное изучение профильных предметов. У меня есть мечта — открыть свой современный психологический центр. Я мечтаю об этом лет с десяти, когда мы с папой заехали в серую, безнадежную клинику. Ему нужно было отдать главврачу какие-то документы. Я ждала его в холе и рассматривала битую плитку на полу. Я думала, как было бы здорово, если бы я смогла все здесь улучшить по взмаху волшебной палочки. Мне казалось, что грустная девушка, с русой косой и пустым взглядом на кушетке в углу, не была бы такой грустной, если бы вокруг нее все было бы красиво и ярко.

Позже я узнала, что расстройство адаптации невозможно вылечить стальным интерьером и зелеными растениями в кадках, но мечта осела во мне и спустя годы дала ростки. А еще я тоже хочу быть такой же спокойной, уверенной и внимательной к людям, как мой папа. Поэтому теперь я усердно учусь и заранее подыскиваю себе практику.