Парфюмер Будды

Робби поднял первый флакон и понюхал. Запах был базовый и первобытный. Насыщенный аромат ладана. Он понюхал еще: огуречник аптечный, ароматический бальзам и мирт.

Мгновение он не мог перевести дух. Запах был почти мучителен.

– Что тебе известно об этом?

– Это эксперимент, проведенный основателями Клуба Феникс, которые постоянно искали таинственные средства для воспоминаний. Один из этих ароматов должен был способствовать погружению в состояние глубокой медитации.

– Чтобы вспомнить прошлые жизни?

– Да, они надеялись именно на это.

– Как в нашей семейной легенде.

– Что? – удивился Гриффин.

– Разве ты не помнишь? Один из моих предков предположительно нашел в Египте «душеобъединяющий» аромат, а еще книгу рецептов…

– С фабрики духов Клеопатры. Да, теперь вспомнил. Твоя бабушка рассказывала мне об этом.

– Она любила эту легенду, – Робби закончил нюхать второй флакон. – Знаешь, это слегка разные варианты одного и того же запаха.

– Это имеет какое-то значение? – спросил Гриффин.

– Понятия не имею.

– У тебя появились какие-нибудь воспоминания?

– Не из прошлой жизни, но все эти ароматы мне знакомы. Эссенции, история которых уходит в историю Древней Греции, Египта и Индии. Все они по-прежнему самые распространенные ингредиенты и в наши дни.

Робби внимательно рассмотрел флакон со всех сторон и пристально изучил выгравированные отметины.

– Знаешь, откуда все эти флаконы?

– Если верить Малахаю, Клуб Феникс имел дело с французским парфюмером в разработке рецепта в начале девятнадцатого века.

– Дизайн соответствует французским флаконам того периода. – Робби посмотрел один из них на свет. Медленно поворачивая его, он внимательно вглядывался к грани и наконец что-то нашел. Потом он проверил другой флакон, затем третий.

– Никто не убедит меня, что это простое совпадение, – сказал он, передав один из флаконов Гриффину и указав на место возле донышка флакона. – Видишь?

– Эти царапины? Подожди. – Гриффин опустил со лба на нос очки для чтения и посмотрел внимательнее. – Вижу, но не могу разобрать. Позволь взять более сильные…

– Нет, я знаю, что это. Это знак производителя. Прочитать трудно, если не знаком с таким обозначением. В те времена у каждого парфюмера были разные флаконы, изготовленные стекольщиком. Покупатель выбирал понравившийся флакон, который заполнялся духами по его выбору. – Робби коснулся янтарной крышечки в серебре.

– Тебе знаком этот знак, верно? – спросил Гриффин.

– Конечно, знаком. Это L и E внутри полумесяца. Цифры внизу означают дату: 1831. Это знак моей семьи.

– Дом Л’Этуаль? Ваша семейная фирма? Уму непостижимо! – Гриффин покачал головой и засмеялся. – А еще есть люди, которые не верят в синхроничность и коллективное бессознательное.

– Ты удивишься еще больше, когда увидишь, что я собираюсь тебе показать. – Робби открыл портфель, вынул из него пачку фотографий глиняных черепков, которые нашел в отцовском хламе, и протянул их Гриффину.

Просмотрев фотографии, Гриффин вернул их Робби.

– Выглядит как поздний Египет, но чтобы убедиться в этом, мне надо видеть сами предметы, хотя осколки керамики многого не стоят. Всего несколько тысяч долларов. Возможно десятки, в зависимости от того, что на них написано. – Гриффин знал про финансовые проблемы Дома Л’Этуаль. – Извини.

Робби покачал головой.

– Pa de probleme[7]. Я и не думал, что это поможет нам избавиться от нашего кризиса. Говорил о них с подругой, курирующей «Кристис», и она сказала то же, что и ты. Если бы они были целыми, то представляли бы ценность как интересный артефакт, но керамические осколки не очень ценны.

– Тогда почему ты хочешь, чтобы я на них взглянул?

– Мне надо, чтобы ты помог их перевести.

– Скорее всего, на них просто какая-то молитва об усопшем.

– Мне надо знать точно.

– Зачем?

– Я нашел их в мастерской и уверен, что они имеют какое-то отношение к душеобъединяющему аромату, о котором я говорил.

– В таком случае они могут иметь какую-то связь с ароматами в этих хрустальных флаконах? Робби, неужели ты думаешь, что нашел некий инструмент памяти?

– Знаешь, я верю, что всё, даже ничтожные мелочи, связано со всем, и что в жизни не бывает простых совпадений… И все же подобное… это кажется невозможным, не правда ли?

Глава 7

Франция, Париж. Четверг, 19 мая, 20.30

Тома Хуанга предупредили, чтобы он не опаздывал, поэтому он поспешил через улицу, оглядываясь в поисках дома номер восемнадцать. Чайный дом находился в районе Парижа, который они называли Quartier Chinois[8], но привлекательным в этом районе было только его название. В отличие от прелестных узеньких улиц и очаровательной атмосферы центра Парижа, Тринадцатый округ – Чайнатаун был перенаселен и плотно застроен небоскребами и супермаркетами. Здесь не было ни шикарных кафе, ни милых цветочных магазинов, ни восхитительных бутиков и старинных булочных, благодаря которым город становился таким привлекательным. Этот Париж Хуанг не любил и всегда чувствовал себя здесь неуютно, особенно днем, когда уродливые дома были отчетливо видны во всех неприятных деталях.