Паргоронские байки. Том 1

Да, пришло время рассказать про Оллинию. Мою первую любовь. Первые три курса я видел в ней просто девчонку с остроконечными ушами. Но на четвертом мои глаза почему-то все чаще искали ее лицо. Я будто случайно оказывался рядом с ней, искал любой повод заговорить. У нас с ней были лучшие фамиллиары в группе, и это оказалось прекрасной темой для общения. Она хвалила моего дракончика, я вместе с ней навещал единорога. Крупных фамиллиаров, сами понимаете, держат не в общежитиях, а в зверинце КА, в отделении для питомцев.

А когда на летние каникулы она уехала к родным, я понял, что скучаю. И началу пятого курса обрадовался чуть ли не сильнее, чем когда-то – началу первого.

А вот Оллиния вернулась печальной. Из-за ее имени и упоминания остроконечных ушей вы могли подумать, что она эльф, но это не так. Она полуэльф, смешка.

Ее родители очень любили свою дочь, но вот родные со стороны матери... знаете, эльфам частенько присущ бытовой расизм... видизм. На просто связи своих с людьми они смотрят снисходительно, как на каприз, краткосрочную интрижку... мы же в сравнении с ними бабочки-однодневки. Даже великие волшебники не живут так долго, как самые обычные эльфы. Говорят, когда-то они были подлинно бессмертными, как демоны и титаны... не знаю уж, правда ли это, но готов поверить.

В общем-то, сам по себе брак эльфа и человека не кажется им чем-то недопустимым. Все равно же продлится недолго. Но вот общие дети... полуэльфы предпочитают жить среди людей, потому что среди эльфов им тяжело. Они живут всего триста лет, черты лица у них совершенно человеческие, а смешанную кровь выдают только остроконечные уши. И чистокровные эльфы смотрят на них... ну вот примерно как мы смотрим на полугоблинов. С брезгливостью, скажем так.

К тому же полуэльфы бесплодны. У людей и эльфов могут быть общие дети, но не общие внуки. Собственно, это единственное, что худо-бедно мирит эльфов с подобным потомством – далеких последствий не будет, раса не выродится.

Но мне это все было неважно. Мне было всего пятнадцать лет, и детей я заводить не собирался... собственно, я ими по сей день так и не обзавелся. Да и в брак так и не вступил... хотя все могло сложиться иначе, закончись иначе моя связь с Оллинией.

На пятом курсе у нас уже начались настоящие отношения. Да, это была всего лишь подростковая влюбленность, но мне тогда казалось, что это то самое великое чувство, которое описывают в романах. Я их к тому времени уже много прочел.

На протяжении пятого курса мы с Оллинией все сильнее сближались. Вместе с ней участвовали в соревнованиях по зодерине... вы ведь знаете эту интеллектуальную игру, которую выдумал председатель Локателли? Очень увлекательная. Сражались в школярской бестиарии – она со своим единорогом, я с дракончиком. Ходили в кружок юных тезароквадиков – именно тогда я пристрастился к поиску затерянных сокровищ.

К началу весны мы уже вовсю строили планы на будущее. Пятый курс – последний из базовых, по его окончании школяр сдает первичные экзамены и делает выбор между бакалавриатом и полевой практикой.

Очень сложный выбор. Бакалавриат – это еще четыре года обучения в самом Клеверном Ансамбле, а по их окончании – звание бакалавра. Полевая практика – это три года обучения непосредственно у волшебника-куратора, а по их окончании – звание специалиста. Но для нас с Оллинией, разумеется, было очевидным, что мы пройдем то и другое, и станем лиценциатами.

Вообще, некоторые удивляются, почему так много волшебников ограничивается чем-то одним. Почти две трети. Казалось бы, что может быть разумнее, чем отучиться по максимуму, стать лиценциатом и получить возможность продвигаться дальше? Магистратура, профессура, возможно премии Бриара в отдаленном будущем...

Но это далеко не так просто. Во-первых, на бюджете учатся все-таки немногие. Нужны недюжинные способности, чтобы получить больше восьмисот баллов. А те, кто получил меньше, но все же поступил – они учатся за деньги. И недешево. К тому же КА обеспечивает только проживание и питание – остальным приходится обеспечивать себя самостоятельно. А жизнь в Мистерии дорогая.

Честно, я понятия не имею, как выживают малоимущие дети, поступившие на бюджет. С платниками и целевиками по крайней мере все понятно – их снабжают всем необходимым те же, кто оплачивает саму учебу. Не всегда щедро, но средства для жизни у них обычно есть.

Во-вторых, даже лиценциатом может стать только и впрямь одаренный... или очень усердный. А большинство середняков и ниже довольно быстро понимает, где пролегает их потолок. Многие из них даже держат в планах после бакалавриата пойти на практику или наоборот, но уже в процессе доходят до мысли, что эти лишние три или четыре года ничего им не прибавят. Ну и удовлетворяются тем, что сумели получить.

В конце концов, звание – это всего лишь звание. История знает бакалавров, которые были могущественней профессоров.

Но я что-то совсем уже ушел в сторону. Мы-то с Оллинией, конечно, собирались пройти как бакалавриат, так и практику. Вопрос был лишь тот, в каком порядке.