Паргоронские байки. Том 3

— Не чувствую в замке живых, — сказал вампир. — Только ты, мой прислужник и… крысы. Чем граф кормится? Только охотой?

— Да, он предпочитает охоту, — торопливо заверил Парька. — Особенно с некоторых пор. У нас тут странные дела творятся, господин…

— Поподробнее, лакей, — велел вампир.

— Может, подать холодных закусок? — предложил Парька, косясь на прислужника.

Прислужник тоже вызывал у него опасения. Он никогда раньше не видел таких верзил, но сразу понял, кто перед ним.

Тролль. Говорят, они живут где-то на севере. А еще говорят, что они могут голыми руками разорвать человека на части.

— Что смотришь? — рыкнул прислужник. — Неси свои закуски.

— Не надо, — остановил Парьку вампир. — Я не голоден.

— Я горлоден! — довольно дерзко сказал прислужник.

— Угомонись, — чуть дернул рукой вампир, и тролль опустил голову.

То ли барон, то ли граф опустился в кресло, сцепил пальцы в замок и обратил взор к Парьке.

— Рассказывай, лакей, — велел он. — Что у вас здесь происходит?

Мысли Парьки заметались. Похоже, вот оно — то, чего он боялся. Из Скозара явился дознаватель. Кто-то наконец-то заметил, что в этих краях пропадают вампиры.

А потом он заставил себя успокоиться. Тоже сел в кресло, поворошил угли в камине, пылающем среди летнего дня, и неспешно стал излагать свою легенду. Говорил он так убедительно, что аж сам верил в свои слова.

— Ужасы какие-то у нас творятся, — сокрушенно произнес он. — Сначала мор по деревням прокатился, вся скотина передохла… и не только двуногая, но и четвероногая. Сами проверьте, господин — опустели деревни-то. Кто выжил, те прочь побежали — кто куда. Иные даже за реку, хоть и запрещено. Граф их отлавливал, да без толку…

— А когда мор начался? — осведомился дознаватель. — Как проявлялся?

— Нарывы на коже, — без раздумий ответил Парька. — Как волдыри. Несколько дней горит человек — и помирает. Граф следил, чтоб на другие земли не перекинулось, да я уж не знаю, вышло ли. Думаю, из соседей кто и напакостил. Оно сами знаете, как обычно-то бывает.

— Знаю. Дальше.

— А что дальше? Пол-луны назад граф полетел куда-то с графинями вместе, да так и не вернулся.

— Говорил что-нибудь перед отлетом?

— Сказал, что вроде понял, кто ему пакостит. Хочет проверить.

— И в какую же сторону он полетел?

— Ох… да я и не знаю, господин… — почесал в затылке Парька. — Он же туманом обернулся… и графини с ним… Мне велено было гостей встречать в его отсутствие, я то и делаю…

Он старательно прикидывался недалеким деревенским мужичонкой. С его толстощекой простецкой рожей получалось убедительно. Он заламывал руки, в отчаянии глядел на дознавателя… даже позволил пальцам задрожать.

— Что ж мне делать-то теперь, господин? — жалобно спросил он. — Получается, граф Энневекле… хозяин мой… помер?.. А он же меня обратить обещался…

Тролль-лакей язвительно хмыкнул. Дознаватель вперился в Парьку пристальным взглядом. Явно прислушивался к биению сердца.

— Много гостей-то у тебя было? — наконец спросил он.

— Вот знаете… сейчас совсем немного. В прошлых годах больше было. Будто забыли наш замок, стороной обходить стали. Может, мор тому виной?..

— Может, и мор, — задумчиво сказал дознаватель. — А ты сам не болел, получается?

— Повезло, видать… Хотя я не больно-то с деревенскими общаюсь… А как скотина начала хворать, так я графу-то и сказал, так он повелел мне к ним не спускаться. Сам пошел, да и…

— Хватит, — прервал его дознаватель. — Красиво стелешь, скот. Я почти поверил.

— Где я прокололся? — хмыкнул Парька, незаметно опуская руку за кресло.

— То, что ты описал — оспа или бубонная чума. И если бы люди бежали в соседние волости, мор бы вспыхнул и там. А я был в соседних волостях — и нигде больше никто не болел. И я знал Энневекле. Он бы никогда не взял Асию на клановые разборки.

— Мир его праху, — вздохнул Парька. — Хороший был у меня хозяин. Хоть и поганый кровосос.

И он дернул шнур.

Портьеры рухнули разом. Из распахнутых настежь окон хлынул солнечный свет. Вампир зашипел от нежданной боли — а сам Парька выпал из кресла и перекатился в сторону. Мигом спустя по сиденью ударил тролль — он все это время осторожно перемещался к нему.

А пока дознаватель кривился и морщился, пока выпрямлялся тролль, Парька ринулся к ближайшему окну — и выпрыгнул наружу. На свет, на солнце.

Солнечный свет переоценивают. Иные считают, что вампиры под ним мгновенно сгорают. Это не так. У молодых кожа действительно пылает, будто факелом тычут, но они от этого не дохнут. Им просто больно. Кровавый Князь, говорят, вообще ходит под солнцем и только почесывается.

Так что Парька не удивился, когда дознаватель выскочил следом. Перемахнул перила и побежал по крыше, дымясь и шкворча.

К счастью, на солнце вампиры хотя бы теряют часть сил. В туман дознаватель превратиться не мог.

— Тебе не сбежать, бурдюк! — крикнул тот, поднимаясь в воздух.

Но летают они под солнцем тоже медленней, так что Парька лишь извлек из ножен кинжал. Если вампир ринется с той стороны, то надо встретить вот здесь…