Паргоронские байки. Том 3

В Паргороне действуют те же наследственные принципы, что и на Парифате. Если покойный оставил завещание — исполняется последняя воля. Если не оставил — наследство переходит к ближайшему родственнику. По этой самой причине большинство демонов старается не иметь однозначного наследника. Зачем давать любимому отпрыску такой весомый повод выпустить тебе потроха?

— Кстати, угощайтесь, — сказал Янгфанхофен. — Расстегаи с потрошками.

Счет в Банке Душ переходит по обычным правилам. Даже если это счет демолорда. Но титулы четвертого сословия… они иногда бывают… как бы это выразиться…

— Этот айчап решил напоследок трахнуть мне мозг! — раздраженно произнес Каген, просматривая бумаги сквозь монокль. — И тебе тоже!

— А?.. Что?.. — сказал Хальтрекарок, отрываясь от скульптуры. — Так, это… м-м-м… ага, Микеланджело, «Голова фавна». Подари ее мне.

— Нет, — бросил Каген. — И я внимательно слежу за твоими руками… и ртом.

— Не знаю, зачем тебе подобное уточнять, — демонстративно отвернулся от скульптуры Хальтрекарок. — Так что там с его завещанием?

— Он… ну на, сам прочитай. Этот гедонистический дегенерат из вашей скорбной умом породы выдвинул… условие.

— Ты слишком груб, Каген, — покачал головой Хальтрекарок. — Мараул был вежливее. И всегда сразу предлагал мне чай, кстати.

Он принялся читать завещание. А Каген ходил вокруг него и думал, что только с баронами вечно какие-то сложности.

У гохерримов все просто. Кто убил вексиллария — тот и новый вексилларий. Если убил не гохеррим — они проводят чемпионат. Устраивают все сами, с музыкой и танцами. Гаштардарон лично всем руководит. Бушукам остается только приглядеть, чтобы передача счета прошла без осложнений.

У ларитр тоже все просто. Деся… девять колен, во главе каждого стоят две дамы — мать и дочь. Если умирает дочь — мать просто порождает другую. Если умирает мать, новой матерью становится дочь. Изредка, если она недостаточно сильна, ее поглощает другая ларитра и власть сменяется… в общем, тоже сами разбираются.

У кэ-миало вообще все замечательно. Пять Великих Умов, в случае гибели одного его место занимает самый умный из рядовых. А поскольку только кэ-миало и могут достоверно судить друг о друге, они опять-таки все делают сами, не вынося сора из своих пещер.

И бушуки все решают по-семейному, по-дружески. Чтобы называться банкиром, нужно управлять не менее чем одним процентом от общего душезапаса Паргорона, так что банкирами являются все бухгалтера демолордов, а также несколько дельцов, собравших огромное количество мелких счетов.

И обычно если гибнет банкир, то остальные просто собираются большой дружной семьей и начинают старую добрую игру — «Взятки, связи и компромат». Это как карточная игра, только гораздо интереснее.

Очень волнительно на самом деле. Каген, будучи демолордом и директором Банка Душ, каждый раз получал больше всех взяток, так что ему очень нравилось.

А вот если погибает барон, в дело вступают его душеприказчики. Если не указано иного, то это директор Банка Душ и патрон покойного. Арбутази был вассалом Хальтрекарока, так что теперь Кагену приходится иметь дело с Темным Балаганщиком.

А это уже само по себе как наказание.

Обычно Каген не общался с Хальтрекароком. Они просто не пересекались. Все деловые вопросы решаются с Совнаром, его личным бухгалтером. Вечеринки Хальтрекарока Каген не посещал. А на собраниях демолордов обычно отсутствует уже Хальтрекарок — а если и приходит, то сидит в уголке и скучает.

Но сейчас им придется вместе решать судьбу баронства Арбутази. И это будет нелегко, учитывая заковыристость завещания.

— Слишком много букв, мне лень даже прозревать суть, — отшвырнул свиток Хальтрекарок. — Просто изложи вкратце.

Каген поймал завещание на лету. Да, букв много. Барон Арбутази был гхьетшедарием утонченным, склонным к изысканным развлечениям. Изъяснялся витиевато, слов не жалел.

И любил красоваться. Собственно, поэтому и избрал себе в патроны Хальтрекарока. Эти двое были во многом похожи.

Так что наследника он себе назначил необычного. Не родственника, не возлюбленную, не друга и вообще не конкретное лицо. Арбутази пожелал, чтобы бароном стал самый красивый среди молодых гхьетшедариев. Среди тех, кто вышел из одноформства менее ста лет назад. Среди тех, кто преобразовался в восемнадцать лет.

Именно восемнадцать, как нетрудно догадаться, было самому Арбутази.

— Щель Солары, и как все это понимать?.. — плюхнулся за стол Каген.

— А-а-а!.. — обрадовался Хальтрекарок. — О-о-о!.. Это же… это тема для моего нового шоу!

— Что?.. — приподнял брови Каген.

Хальтрекарок с умилением взглянул на него. Глупый маленький бушук ничего не понимает. Одна у него радость — бумажки свои марать.

— Мы проведем конкурс красоты, — снисходительно объяснил он. — Я проведу. Там ведь так написано?.. да, написано, что выбирать буду я. Объявим условия конкурса, назначим сроки… и выберем Самого Совершенного!

— Самого Совершенного?..