Паргоронские байки. Том 5

— Смертные ее каким-то образом находят, — сказал Асмодей, глядя себе под ноги. — Посмотрите на этого пропойцу, друзья. Он лежит в канаве, но он нашел в этой жизни счастье, пусть и на дне бутылки.

— А если ее смог найти смертный — сможем и мы, — согласился Хальтрекарок, наклоняясь к пьянице. — Эй, смертный, ты счастлив?

— …д-ди… к ху… м-м!..

— Он счастлив, — кивнул Хальтрекарок. — Последуем же его примеру.

— Только давайте все-таки для начала замаскируемся, — предложил Гелал, открывая дверь уличного сортира и оказываясь у себя во дворце. Двое других зашли следом, на что с изумлением таращился какой-то мальчишка.

Хмельные демоны восприняли это как вызов. Сойти за своих среди смертных и устроить… попойку! Так что они принялись натягивать личины, превращаться в неказистых, некрасивых смертных, при виде которых любой скажет — воистину се служители бога виноделия!

— Гелал, а почему у тебя в гардеробе женские платья? — спросил Асмодей, роясь в шкафах.

— У меня иногда бывают сложные периоды, — немного патетически приставил пальцы к лицу Гелал.

— П-нятно, — покружился в платье Асмодей. — Мне идет? Чувствую себя нимфеткой.

— Нимфетки удавились бы от зависти, — с искренним чувством сказал Гелал.

— Так, а это плохо, — снял платье Асмодей. — Я не должен вызывать восторгов, я устал от них. Мы идем на попойку, господа! Давайте создадим себе эпатажную маскировку под алкашей!

— Мы должны выглядеть так, словно выползли с самого дна общества, — сказал Хальтрекарок, слегка припудривая щеки сажей.

— Что ты делаешь, Хальтрекарок? — поморщился Асмодей. — Просто превратись… ах да, вы же не умеете.

Хальтрекарока пришлось маскировать вручную. На него налепили иллюзорную личину, включающую в том числе одежду. Настоящую он бы долго не выдержал, и даже этот морок стерпел с трудом — но все же стерпел.

— Как неестественно, — морщился демолорд. — Асмодей, ты заставляешь меня страдать.

— Спасибо на добром слове, — ответил Князь Тьмы, нанося Хальтрекароку слой грязи на боты и низ штанов. — Сейчас мы сделаем из тебя трудя-я-я… или бродягу… да, пожалуй, теперь бродягу. Переборщил. Хочешь, наколдую тебе недельную щетину?

— Нет, это отвратительно, — отказался Хальтрекарок. — Лицо мне оставь прежним.

— Хорошо… но со следами многолетнего алкоголизма.

— Нет, стой… а-а-а!.. — уставился на себя в зеркало Хальтрекарок. — Убери!

Он сам тут же развеял иллюзию, и облегченно выдохнул.

— Э-э-э!.. — разочарованно протянул Асмодей.

Зато Гелал не подвел. Он стал выглядеть сухопарым пузатым красноносым стариком с кожей как печеное яблоко. С прикрытой тремя волосинами лысиной и испещренными кровавыми прожилками глазами. Одежда на нем стала сальной, провонявшей табаком и застарелой мочой.

Его кадык нервно подрагивал. Он словно даже сейчас алкал прохладной водочки.

— Во! — показал ему большой палец Асмодей.

— Талантливо! — восхитился Хальтрекарок. — Феноменально! Такое попадание в образ!

— Ну а теперь я! — плюхнулся перед зеркалом Асмодей. — Я самый изящный и красивый, так что меня надо сделать самым жирным и страшным!

Над Асмодеем они колдовали уже вместе. Лепили ему новый образ, от души веселясь, добавляя все больше нелепых деталей. Основную работу делал Хальтрекарок, а двое других критиковали и давали советы.

— Добавь еще ослиные уши! — потребовал Асмодей.

— Можно просто очень длинные, — возразил Гелал. — Но ослиные… все равно будешь выделяться, только уже в другую сторону.

— Ладно, потом сам сделаю. Пусть просто длинные.

— Морду надо шире сделать, — предложил Гелал. — И глаза чуть навыкате. Пусть жадно бегают! Он должен в полной мере отражать дегенеративную смертную сущность.

— Во, вот так! — обрадовался Асмодей. — И сиськи сделай жирнее… не, не такие! Пусть немного провисают и шлепаются о пузо, как тряпки!.. перебор!.. во, вот так нормально!

— Волосы везде должны быть, — заявил Гелал. — С проседью. Но не чистой проседью, а желтоватой.

— А может, лучше, если я буду телом лыс, красен и липок? — тут же сам произвел все изменения Асмодей. — О!.. Мне нравится!.. и тестоват, во, во, смотрите, как все колышется! Теперь еще жопу пожирнее надо, а то как-то не сочетается! И чтоб волосы свисали!

— Тебе лишь бы свисало.

— И хер побольше! В какой бы позе я ни был, нужно, чтоб он проступал через штанину — и пусть все стыдятся, глядя на меня! А глаза женщин все равно будут прикованы… но они будут отметать мысль… Так: фу-у-у!.. и все же… нет, фу-у-у!.. но все же…

— Не, не, Хальтрекарок, перестарался! — сказал Гелал. — Перебор, слишком длинный!

— Гелал, я же не тебе за щеку его пихать буду. Не жадничай.

— О-о-о, Асмодей уже вошел в роль быдлана! — обрадовался Хальтрекарок.

— Да, я такой, — кокетливо сказал Асмодей, глядя в зеркало.

Прекрасный падший ангел превратился в жирного упыря с телом и лицом, отражающими все мыслимые и немыслимые пороки.

И ему неожиданно новый облик очень понравился. В нем он чувствовал себя как-то… комфортнее, что ли?.. нет, не то. Но ничего, он еще разберется в себе.