Паргоронские байки. Том 5

Когда Асмодей говорил здесь, что он из Ада, его обычно переспрашивали: «Откуда-откуда?». В лучшем случае смутно припоминали заваруху с восставшими небожителями. Вслед за этим следовали усмешки или сдержанные похвалы… тоже, впрочем, полные иронии и злорадства.

Падший ангел пытался общаться с хозяевами саммита. Но Азаг-Тот лишь сказал ему несколько пустых слов, а на робкие намеки о союзе, о каких-то общих проектах и кормовых базах улыбнулся и пожелал выдержки и силы духа. Дескать, Аду они понадобятся.

- Какой душка, — восхитился Бельзедор.

Чуть лучше вышло с одним из его советников, демоном без имени и только с эпитетом — Носящий Желтую Маску. Похожий на бесплотную тень призрачного старца в лохмотьях, он охотно побеседовал с Асмодеем, но тоже не сказал ничего конкретного.

— Как интересно наблюдать, как поднимаются новые молодые миры, — с легкой ностальгией произнес призрачный демон. — Крепнут новые пантеоны, вливаются в нашу дружную семью. В то же время некоторые из старых постепенно ослабевают, чахнут, покрываются пылью. Такова природа всех вещей, ничто не задерживается в вечности. К примеру вот бог Аэшма, что был некогда велик и могуч, а ныне считается почившим. Когда-то он тоже стоял здесь, на плитах Кадафа, и мы приветствовали его, словно равного. Где он теперь? Пусть о том спрашивают те, кому это интересно.

Асмодей встретился взглядом с прорезями в желтой маске. За ними светились фасетчатые глаза, и была в них насмешка, но было и что-то еще.

— Большое спасибо за этот разговор, — склонил голову падший ангел. — Я благодарен, что твои слова были доверены именно мне.

— Мудрость — это источник свежей воды, — произнес Носящий Желтую Маску. — Его оценит лишь тот, кто имеет возможность и желание испить.

Попытался Асмодей завести знакомство и с богом Ханби. Его Накшараппа — мир очень могущественный, хотя и первобытно-яростный. Он населен бесчисленными зверодемонами — дикими и прожорливыми. Его сила — сила урагана, сила ревущей стихии. Далекий от интриг и козней, Накшараппа просто катится на своих врагов волной, горной лавиной — и горе тем, кто стоит у них на пути.

Ханби же был из тех Темных богов, что не утратили сродство со своей стихией и успешно воплощали темные аспекты бытия. Юного Асмодея он смерил таким взглядом, словно прикидывал, каков тот на вкус.

— Я знаю тебя, о великий Ханби, — вежливо произнес Асмодей. — Ты один из тех великих духов, что противодействуют и нашему врагу.

— Вражда с моим врагом не означает дружбу со мной, — высокомерно бросил Ханби. — Но ты хотя бы выбрал себе верного врага, пусть он тебе и не по плечу.

— А по плечу ли он тебе, о великий Ханби? — насмешливо спросил козлоподобный демон в черной накидке. — Не поделишься ли списком своих побед?

— Он всяко будет длиннее твоего, Шег-Тефнут, — отвернул голову Ханби. — А кроме того, мое самодовольство не простирается настолько далеко, чтобы убить остаток вечера на перечисление моих свершений.

Асмодей понял, что здесь ловить нечего. Ханби слишком горделив и заносчив — ему даже древний Лэнг негож в союзники, что уж говорить о едва начавшем строиться Аде. Лучше попытать удачи среди менее важных делегатов — не тех, что возглавляют свои миры, а тех, что их лишь только представляют.

Он поболтал с Эсверртуром, Темным Падишахом одного из империдов Голюса. Выглядел тот причудливо — инсектоид с завертывающейся в спираль головой, узкими прорезями глаз, фасетчатыми переливающимися крыльями. Он источал скверну и почти светился потусторонним светом.

— Воздаяние, — дал Асмодею совет Эсверртур. — Это выгодно и неконфликтно. Так вы быстро подниметесь. Просто найдите тех, чьи доктрины подразумевают воздаяние за все скверное — и предложите им свои услуги. Они всегда в цене.

— Пхе, — невольно поморщился Асмодей. — При всем моем уважении, почтенный Эсверртур, этот путь не для нас. Мы отреклись от всего, что творят боги по своему усмотрению, и никогда не станем…

— Юный Асмодиус, дело богов — творить сущее, — перебил Эсверртур. — А наше дело — испытывать его на прочность и не давать застаиваться. Мы дополняем друг друга и нам нет нужды враждовать. Однажды ты это поймешь.

Прекрасный лик Асмодея омрачился, черные крылья невольно вскинулись. Падший ангел коротко кивнул Эсверртуру и направился дальше.

Ну уж нет, ни за что. Не для того они поднимали восстание.

На самом деле он уже притомился от этих велеречивых бесед. Каждый тут стремился перещеголять другого, все говорили иносказаниями и боялись прямо произнести «да» или «нет», страшились случайно что-то пообещать, не говоря уж о клятвах.

Может, тут есть кто-нибудь… менее унылый? Более непосредственный, более простой. С кем можно просто зацепиться языком, просто выпить и посмеяться, не ища подвоха в каждой фразе.