Паргоронские байки. Том 5

Но прямо отказывать Лэнгу опасно. Прямо сейчас за окнами слышен гул — то тысячи адских духов стоят ровными колоннами… обеспечивают безопасность саммита. Основная ударная мощь Лэнга, твари феноменальной силы. Когда их поддерживают тучи хигйджайя, этих кровожадных шестируких тварей, адские духи просто вычищают все живое, опустошают целые миры до состояния пустыни.

— Может быть, семейное счастье смягчило твой нрав? — заботливо осведомился Азаг-Тот. — Сделало твое сердце более открытым ко всем формам союзов и предложений дружбы?

Ханби смерил его внимательным взглядом. Он тут был один из немногих, кто не опасался всемогущих богов-демонов Лэнга и не шел им на уступки.

— От дружбы я никогда не отказываюсь и всегда ее приветствую, — помедлив, сказал он. — Однако дружба — это союз двух равных, уважающих границы друг друга.

— Иногда дружба требует того, чтобы один перед другим чем-то поступался, — улыбнулся Азаг-Тот. — Она требует некоторой жертвенности, Повелитель Перьев.

— И точно так же она требует, чтобы один не питал излишних притязаний ко второму, — склонил пернатую голову Ханби. — И умерял свои желания, чтобы дружба не обратилась враждой.

— Как мудро и красиво сказано. И так многозначительно! Но когда дружба двух львов умирает в ссорах, над этим смеются гиены и шакалы. Не правда ли, господа?

Обступившие этих двоих демоны согласно закивали. Им, делегатам от менее значительных Темных миров, уж точно хотелось, чтобы Лэнг и Накшараппа разругались, сосредоточились друг на друге и истощили силы в войнах.

Кивнул и ослепительной красоты юноша с черными крыльями. Он больше отмалчивался, потому что был в этой компании чуть ли не самым молодым и, возможно, слабейшим. Но он ловил каждое слово, хотя ему понемногу становилось все скучнее.

Асмодей был делегатом от Ада. Молодого развивающегося мира, сформировавшегося всего пять веков назад. Там нашел пристанище опальный народ, что образовался после неудавшегося переворота и массового падения в одном из крупнейших филиалов Рая, этого все шире разрастающегося демиуржества.

Люцифер, сильнейшее тогда Воплощение Господа и сам могущественное божество, попытался отделиться, оторвать себе в единоличную власть один из лучших миров… но у него не вышло. За свое свободомыслие и гордость он поплатился отлучением от Света и был низвергнут в тогда совсем пустынный Ад.

А с ним рухнули и все к нему примкнувшие, в том числе и Асмодей.

«Иди своей дорогой, и пусть твои нечистые помыслы и холодная гордыня больше не отравляют мое естество», — сказал тогда Люциферу демиург Саваоф. — «Посмотрим, может, к чему-нибудь и придешь. Лишь великие страдания способны очистить заплутавшую душу, а великие страдания — там, в вековечной Тьме».

- Демиург?.. Сказал?.. — усомнился Бельзедор. — Демиурги разве говорят… ну в смысле словами, вербально?

- Ну не прямо сказал… — задумался Янгфанхофен. — Или сказал… слушай, я не знаю, что там конкретно между ними происходило! Мог сказать!

- Мог ли демиург говорить словами? — задумался Бельзедор, глядя в бокал с вином. — А если не мог — всемогущ ли он?

Но Асмодей, понятно, значительно уступал верховному владыке Ада. Они нарекли себя Князьями Тьмы, его преданные апостолы. Озлобленные и растерянные, они пятьсот лет тосковали в адских пустошах, обустраивая свой новый дом и осознавая, в какой юдоли скорби оказались. Пустой, мертвой и безрадостной.

Допрежь лучшие среди ангелов, теперь они стали демонами — и не все еще до конца привыкли к этому новому статусу. Поначалу Ад не считал себя местом средоточия скверны и враждебных мирозданию сил. Падшие ангелы воспринимали себя как потерпевших фиаско революционеров, изгнанных из отчего дома небожителей. Непонятых и напрасно осужденных.

Но Тьма брала свое. Упав в грязь, чистым не поднимешься. Пока одних уязвленная гордость оберегала от окончательного падения, другие из-за той же гордыни провозгласили, что отныне не Господь и не Истина, а только они сами будут являться мерой всех вещей. И раз уж мироздание отреклось от них, то и они отрекутся от мироздания.

Одним из первых эту доктрину принял Асмодей. Один из самых растерянных и скорбящих по потерянной любви, он нуждался в чем-то, что заново наполнит его существование.

И это ему дал Люцифер. Старший друг и наставник.

На саммит в Лэнге Асмодея тоже послал Люцифер. Молодому Темному миру нужно было налаживать контакты, заводить полезные связи. Или для начала хотя бы примелькаться, потому что сейчас Ад ничего не значит на арене межмировой дипломатии.