Паргоронские байки. Том 6

Надо было видеть, как вспыхнула богиня охоты. В Сальванский пантеон она вступила не так уж и давно, прошло менее полутора тысяч лет с тех пор, как Кефринекс и Гильфаллерия нарекли ее своей дочерью. Но все же она провела здесь в двадцать раз больше времени, чем Энзирис, и, подобно многим иным богам, почитала его выскочкой и дуболомом.

- А с кем вышел спор? – язвительно спросила Вената. – Неужели в твоей дружине нашлись те, кто не считает тебя мерилом всех вещей? Покажи мне этих мудрых мужей, ибо они достойны большего, чем служить под твоим началом. Право, я готова даже сделать ради таких смышленых воинов исключение и взять их под свое крыло.

Энзирис громогласно расхохотался, и эйнхерии тоже залились смехом, хотя некоторые как будто и призадумались. Алайсиаги, девы-воительницы Венаты, были их постоянными соперницами и объектами воздыхания. Сама Вената мужчин презирала, и дружинницы ей в том подражали, но именно оттого эйнхерии свистели им вслед.

- Так что же? – спросил Энзирис, отсмеявшись. – Ты согласна помериться силой или сразу признаешь поражение?

- Что за детская попытка взять меня на слабо? – фыркнула Вената.

- Так я и знал. Даже величайшая из воительниц не посмеет вступить в бой с мужчиной. Идем к Елегиасту, парни! Лучше драться с книжником, чем с бабой!

- Что?.. – тихо переспросила Вената.

В ее руке засверкало копье, на предплечье закружился щит. Гнев богини охоты стал почти осязаем, она ступила вперед, и под ее ногами вспучилось маленькое облаце.

- Один быстрый спарринг, до первой крови, - коротко бросила она. – Я отколошмачу и унижу тебя на глазах твоих дружинных.

- Даже после этих слов я буду галантен с тобой, - поклонился Энзирис. – Но ты проиграешь. Все-таки женщины – нежные создания.

О, какой крик подняли алайсиаги! Они очень быстро подтянулись к месту схватки. Многие собрались посмотреть – все-таки не каждый день случается поединок богов. Посреди чистого неба сформировалось огромное поле, и выросли по его краям трибуны, а на них зашумели эйнхерии, алайсиаги и иные небожители, что тоже возжелали полюбоваться редким зрелищем.

Битва богов. Энзирис на мгновение закрыл глаза, впитывая эту атмосферу. Особенную, совершенно особенную атмосферу. Стоящая напротив Вената источала гневные эманации, ее облик слегка смещался, из юной девушки в легкой стеганке становясь мохнатым зверем, клыкастым амфиционом. В руках ее то возникало копье, то мерцал серебряный лук.

А Энзирис воплотил свой старый испытанный меч. Не тот же самый, которым сражался при жизни – даже клинок Макроденита не уцелел во взрыве флагмана федератов. Память о нем, точное подобие, ставшее божественным атрибутом. Этот меч был продолжением самого Энзириса, он ощущал его, как третью руку, и уже слышал зов железа.

- До первой крови, - повторила Вената с презрением.

Запела тетива. Сияющая стрела сорвалась с пальцев богини, устремилась в цель!.. Энзирис с хохотом ринулся вперед, легко отбивая импульс чистой божественной силы!..

Быстрее света, быстрее мысли бог войны и богиня охоты обменивались ударами. Воздух кипел, и ревели трибуны. Эйнхерии и алайсиаги восхищенно гомонили – друг с другом их сюзерены не сдерживались, дрались в полную силу… и глаз не поспевал за этими вихрями!..

Это длилось недолго. Энзирис победил… до обидного быстро. Меч чиркнул по розовому плечу, и брызнул серебристый ихор, и заблестела на облацах кровь богини.

Вената страшно закричала. Ее крик был полон ярости, гнева, ненависти. Губы раненой богини искривились, и с размаха сломала она об колено копье.

Хотела сломать и лук, но со всех сторон набежали алайсиаги, обступили свою предводительницу, окутали тенями и увели прочь. А Энзирис остался стоять посреди ристалища – и с трибун кричали ему славу эйнхерии.

Разумеется, на этом он не остановился. Победа над Венатой даже не показалась Энзирису чем-то заслуживающим внимания. Он начал с нее, поскольку в Сальване она была ближе всех к нему по аспектам, поскольку отличалась вспыльчивостью и гневливостью, поскольку мнила себя воительницей, но воительницей иного сорта – не из тех, что льют кровь на полях брани, но лишь скрещивают турнирные копья, да стреляют из лука по дикому зверью.

Воин победил охотницу – что ж тут удивительного?

Но пролитая кровь разгорячила Энзириса. Он будто снова вернулся в Алмазный Рай, будто снова бросал вызов всем, кто желал его принять, а кто не желал – тех клеймил трусом и объявлял себя победителем несостоявшегося боя.

Только в этот раз он не был ребенком, что мерился силами со взрослыми титанами. Он был богом среди богов – и, судя по всему, сильнейшим среди них.

Алемир в своих медных доспехах продержался дольше Венаты. Высший Судья был прочен и вынослив, как боевой робот. Он не уклонялся от ударов, а принимал их на щит или кирасу – и Энзирис наращивал темп, бил все сильнее и сильнее… пока очередная волна божественной силы не превзошла защиту Алемира, не пробила его боевую стойку. Бледно-серый ихор расплескался по мраморному плацу, и суровый бог-ключарь чуть наклонил голову.