Пари для магов

Однако в последнее время у жильцов этого кошмара появился свой повод для гордости. На вопрос: «Где вы живете?» — они отвечали: «В доме смертников. Слышали о таком?» Действительно, не услышать о нем было почти невозможно. Каждую неделю дом мелькал на экранах телевизоров. О нем постоянно писали в газетах. А дело было в том, что его возлюбила местная молодежь, жаждущая славы покорителей вершин. По каким-то непонятным причинам на стенах дома было полно выступов, выбоин, трещин, как на нашей российской асфальтовой дороге. В определенных кругах стало модным похвастать своей удалью, испытать себя, взбираясь по отвесным стенам. Причем каждая из стен имела свою степень риска и предел восхождения. Самой опасной считалась та, что клонилась к земле.

Молодежь быстро просекла прелесть такого времяпровождения, но не все из новых «героев» были умелыми скалолазами. Поэтому у дома частенько дежурила полиция. А спасатели приезжали сюда, как на постоянную работу, выручая неудачников, которые, намертво вцепившись в стену и не шевелясь, ожидали своей участи.

Вот и сейчас по телевизору показывали, как снимают мальчишку с «четвертого уровня». То есть этот герой сумел добраться до четвертого этажа. А дальше не хватило то ли силенок, то ли мужества. Я сердито подумала: «И куда только смотрят родители? Погладили бы ремнем по мягкому месту или оттаскали за уши. Может, и отбили бы желание ползать по стенам домов». У меня, конечно, дедушкины взгляды на методы воспитания, но, наверное, лучше отлупить вовремя родное чадо, чем оплакивать, когда его не станет. А если уж не могут поднять на родное дитя руку, тащили бы ребенка к психологу. Правда, как-то мне довелось побывать у одного из них. И посмотрев, как он сначала просил рисовать какие-то странные картинки, а потом задавал непонятные вопросы, я решила, что ему самому требуется помощь. И не психолога, а психиатра. Но есть ведь и настоящие врачи.

Я досмотрела новости до конца. Убедилась, что мальчишку, перепуганного, но живого и невредимого, сняли со стены и отправили в больницу. Хотела встать и позвонить Ирке, узнать, есть ли какие новости. И тут меня дернуло, словно током: не пора ли испытать, на что я теперь способна? Должна же где-то попробовать свои силы? Подумаешь, двенадцать этажей! Почему-то я нисколько не сомневалась, что у меня все получится.

Стала размышлять. Полиция дом охраняет не круглосуточно, а наездами. Сегодня вряд ли еще найдутся желающие проверить свою храбрость — всех героев оттуда уже разогнали.

В который уже раз я убедилась: охота пуще неволи. И ведь никто не поймет мой поступок. Даже Ирка с Галкой. Может, положить в карман записку, что находилась в здравом уме и твердом рассудке? Но это так, на всякий случай. В своих силах я была уверена. И даже процитировала:

— Безумству храбрых поем мы песню!

Конечно, если меня поймают, песня будет другая.

Немного поборовшись сама с собой, решила, что пугают меня только людские пересуды, а не само восхождение. Я выше этого! Вспомнила про двенадцатиэтажный дом и хмыкнула: куда уж выше! И твердо решила, что поднимусь. Какая-то непонятная сила просто толкала меня на «подвиги».

От возможности надеть свой плащ-невидимку с грустью отказалась. Погода облачная. Солнце то выглядывает из-за туч, то пропадает, и наблюдать, как я появляюсь на стене, а потом, как хамелеон, исчезаю, будет весьма любопытно. И еще одно: вдруг я все-таки не справлюсь? Зависну невидимкой на стене, так никто не придет на помощь.

Я надела серые джинсы и толстовку, чтобы не слишком выделяться на фоне стен, вскочила в машину и вскоре уже стояла у знаменитого дома. Осмотрелась: вроде никого. Выбрала самый труднодоступный участок. Подошла, примерилась, ухватилась руками…

Дальше все пошло как по маслу. Казалось, что тело мое ничего не весит. Я напоминала себе рыбу-прилипалу в аквариуме, которая скользит по стеклу как ни в чем не бывало. Руки сами собой находили выступы и углубления. Ноги — нужные опоры.

Сейчас я вполне понимала альпинистов: такой кайф! Вот почему, невзирая на опасность, люди все время лезут вверх. А вот смотреть на землю я не решалась. Во-первых, всю жизнь боялась высоты, а во-вторых, какое-то чувство подсказывало мне, что я здесь уже не одна: внизу толпится народ. А я как-то совсем не стремлюсь к призу зрительских симпатий. Хорошо, что догадалась натянуть на голову капюшон толстовки и надеть темные очки. Такая маскировка немного мешала, но не слишком.

Наконец я уцепилась за парапет крыши. Но закончить подъем победоносным «Ура!» не удалось. Руку тут же перехватили, и меня втащили наверх. Передо мной стояли разозленные представители власти.

— Это ж надо, обнаглели: второй раз за день сюда лезут! Ну паршивец, будет тебе…

Полицейский недоговорил. Его напарник сдернул с меня капюшон и снял очки. Выражение их лиц невозможно было описать.

— Это что ж такое делается? Ладно детишки неразумные… А ты-то… С ума сошла? В твои годы на крыши лазать…

Второй добавил:

— Можно сказать, не молоденькая, а туда же…