Пари, или не будите Лихо

– А что тогда? Я разве похож на экстрасенса? Одной совместной ночи мало, чтобы шарады твои щёлкать. Кстати, где ты работаешь – у отца-хирурга под крылышком, или каким-нибудь дизайнером в мамином ателье?

– Учителем, – облизывает она пересохшие губы, продолжая смотреть куда угодно, только не на меня. – Простым учителем...

– Тем более! В чём проблема, принцесса? Боишься фуфел впарю и придётся краснеть перед модными старшеклассницами?

– Боюсь, что кто-нибудь узнает свою вещь! – устало вскидывается Вера, но сразу осекается, то ли испугавшись своих слов, то ли моей на них реакции. Отразившаяся в широко распахнутых глазах растерянность слишком быстро сменяется защитной злостью. Я даже начинаю сомневаться не привиделось ли, потому что теперь они, кажется, вот-вот прожгут во мне дыры. – Для того, чтобы пустить кому-то пыль в глаза необязательно обмениваться подарками, а на большее даже не рассчитывай. Мы несовместимы, Матвей. Нельзя быть счастливой, сидя на бочке с порохом. Не с таким, как ты. Прости за резкость, но я должна была сказать. Мне жаль.

– Так это ты из жалости дала себя трахнуть? – хрипло усмехаюсь, отмечая, что она отчасти права.

– Да пошёл ты.

Я ещё и виноват. Зашибись. Хотел свидание, а получил бессмысленную грызню с налётом третьесортной драмы.

До самого подъезда иду на шаг позади, в упор не понимая зачем мне этот геморрой. Можно подумать все резко повыскакивали замуж и свободной осталась только баба Валя. Та хоть блинами изредка угощает, а не как с собакой...

Открываю парадную дверь, немо пропуская Веру вперёд. Сам остаюсь снаружи.

– Тридцать первого поедем загород, – безучастно заговариваю, с трудом сдерживая порыв по чему-нибудь втащить. – Я позвоню завтра. Уточню время. И надень что-нибудь потеплее.

Глава 24

Переигрываешь, милый

Вера

– Ну и куда ты собралась в таком виде? – хмурится мама, критически разглядывая мой алый наряд.

На самом деле обычное платье, в меру закрытое и ни в коем случае не вызывающее. Тут вопрос скорее должен звучать: "С кем?", но мы продолжаем избегать скользкой темы моих новых "отношений".

– Недалеко и ненадолго, обещаю. Сразу после двенадцати вернусь. Почти как Золушка, – отшучиваюсь, надеясь всё же встретить этот Новый год без жертв и лишних треволнений. – Всё, пока. Такси уже ждёт внизу.

Накинув короткую шубу, быстро целую её в щёку.

– Хорошая пара: он без машины, она – без мозгов... – обрывается за тихим щелчком входной двери.

Опять двадцать пять! Зато у Саши всё было – машина, квартира и армия любовниц бесплатным приложением. Лихо последним тоже едва ли брезгует, но меня это хотя бы не касается. Если сохранять дистанцию мы просто разойдёмся, как в море корабли. Главное до февраля не сомлеть от морской болезни.

На улице метёт, как в сказке – мечта, а не Новогодняя ночь. Почти.

– Заставляешь себя ждать, – щелчком отбрасывает в сугроб окурок один не самый положительный сказочный персонаж, после чего открывает заднюю пассажирскую дверь и жестом приглашает меня сесть. – Ого ты для меня принарядилась, – тут же присвистывает, разглядев за распахнутой шубкой обтягивающее платье.

Зато сам Матвей что в праздники, что в будни – стопроцентный Соловей разбойник.

– Мой внешний вид – целиком заслуга самоуважения и конкретно с тобой никак не связан.

– О как, а я решил, это твой протест на мою просьбу тепло одеться. Ну ладно тогда, самоуважайся дальше, Снегурочка. Вы ж льдинки, наверное, не мёрзнете.

Сажусь в машину, крепко задумавшись, а чего я, собственно, вырядилась? Не сложно было догадаться, что он воспримет на свой счёт.

А так ли Лихо ошибается?

– И что, даже не поцелуешь любимого? – нагло щурит он глаза, вольготно пристраивая свой зад на краю моего шарфа.

Замечательно, теперь проще удавиться, чем отсесть.

– Перебьёшься, – отвечаю спокойно.

– А в щёчку?

Отворачиваю голову к окну. Не хочу показывать усталую улыбку.

– Забудь.

Я не надеялась, что будет просто, но не ожидала от себя такой безотчётной болезненной радости. Предательница и шантажист – мы друг друга стоим, жаль судьба у таких пар одна, и далеко не та, которой я себе желаю. Если чаще вспоминать об этом, то останется мизерный шанс, что февраль выдастся без нежелательных осадков в виде соплей и слёз.

Матвей вопреки ожиданиям, оставляет последнее слово за мной. Ощутив невнятное разочарование, сверлю невидящим взглядом подголовник переднего сидения, стараясь не замечать, как взволнованно срывается дыхание.

Эх, Лизка, бедная моя, как я тебя понимаю...

– Как она?

Тихий вопрос – будто отражение моих мыслей. Пугающее совпадение. Мне проще продолжать думать, что мы на противоположных полюсах, чем признать в нём зачатки человечности.

– Целыми днями гипнотизирует телефон, пытаясь найти тебе оправдания. Одно другого нелепее, – отвечаю сухо. – Неужели нужно быть таким козлом? Так сложно хоть раз позвонить, узнать, как она? Может, тогда бы Лиза не чувствовала себя так паршиво. Это жестоко!