Пари, леди, или Укротить неукротимого

Мясо зашкварчало, соприкоснувшись с нагретым маслом. Едва появилась золотистая корочка, как Алисия потянулась к специям. Главным было не переборщить и добавить всего в меру. Перевернув мясо на вторую сторону, она взяла маленький стаканчик, в котором плескалось заботливо отлитое кухаркой сухое вино. Дело оставалось за малым: добавить секретный ингредиент Атильды — смесь сухих трав. В каких пропорциях и как смешивать, чтобы вкус и аромат блюда оказались на высоте, кузина обучила Алисию уже давно. «Красота, — любила повторять она, — недолговечный капитал, вкладываться в нее, конечно, стоит, но для счастья одной ее маловато».

Судя по тому, что с момента, как небогатая дальняя родственница Атильда сумела поймать в свои сети двоюродного брата Алисии, прошло немало времени, а Робин был вполне всем доволен, Тиль знала толк в счастливой семейной жизни и прекрасно понимала, чем задобрить мужчину. На памяти Алисии, Робин редко жаловался, а сама девушка так привыкла к шумной и целеустремленной жене кузена, что и ее называла не невесткой, а кузиной. Та, в свою очередь, взяла на себя обязанности дуэньи и старательно обучала девушку всему, что умела сама.

В данный момент леди Аксэн-Байо-Гота также стремилась задобрить одного весьма вредного мужчину, потому старалась изо всех сил. Она была уверена: секретные рецепты блюд от самой Атильды не подведут в такой ответственный момент. Когда же в столовую просочились дразнящие ароматы, дверь на кухню распахнулась и весь дверной проем заняла фигура лорда Морбей де Феррес.

— Что там с моим обедом? — спросил он, принюхиваясь.

— Скоро будет, — поливая мясо выделяющимся соком, ответила Алисия. В уме она прикинула, что вынужденный вчера довольствоваться бутербродами и салатом, а сегодня недополучивший кофе лорд должен был основательно проголодаться. Не зря ведь не удержался и лично заглянул на кухню.

Бросив на сковороду придирчивый взгляд, мужчина заявил, что до стола донесет сам, поскольку, даже если леди умудрилась все это сносно приготовить, непременно организует какой-нибудь маленький апокалипсис в процессе транспортировки.

Алис только фыркнула на его заявление и попыталась подцепить кусок, чтобы переложить на большую тарелку, когда лорд оттеснил ее со словами:

— Отдайте уже мое мясо, — и лично выложил истекающий соком обед.

Леди тоже не стала задерживаться на кухне, а отправилась следом, чтобы наблюдать за процессом приема пищи, а точнее, за выражением лица мужчины. Конечно, у нее и подозрений не возникло, будто лорд способен опуститься до лжи в честном пари, однако как же не понаблюдать за мимикой, которая выразительнее многих слов.

Алис не стала усаживаться напротив лорда и заглядывать тому в рот, поскольку для леди такое поведение неприемлемо, но решила, что после долгой сидячей работы ей не помешает прогуляться по столовой, полюбоваться растениями в кадках и ажурными занавесочками. То обстоятельство, что взгляд в процессе прогулки случайно возвращался к лорду, приступившему к обеду, было вызвано лишь искренним желанием оказать первую помощь, если от истинного блаженства мужчина случайно проглотит язык.

Сам Даниар, вероятно, абсолютно не волновался на сей счет. Он сосредоточенно и задумчиво жевал, совершенно отвлекшись от важной цели — показывать мимикой собственные впечатления. Те эмоции, которые отражались на его лице, могла распознать только истинная леди, привыкшая даже в самом высшем обществе подмечать у сдержанных аристократов любые признаки, свидетельствующие об испытываемых чувствах. Ощущения лорда Алисия характеризовала бы как удивление, недоверие и что-то вроде признания. Наверное, оценил ее кулинарный талант.

От более тщательного сопоставления высоты слегка приподнятой брови, угла изломленных губ и разреза прищуренных глаз ее отвлекло появление главной кухарки. Заметив прохаживающуюся Алисию и обедающего лорда, она явила на своем лице такую гамму эмоций, в которой даже угадывать ничего не пришлось. Больше всего гамма напоминала панику. Повариха замахала Алис руками и поспешила скрыться в кухне, куда тут же направилась девушка, решившая, что свой вердикт лорд вынесет в конце обеда.

Кухарку она застала за странным занятием. Та зачем-то поднимала банки с сушеными травами и придирчиво нюхала.

— Что случилось? — тут же заподозрила неладное леди.

— Племянница у меня случилась, — выхватив из общего ряда одну банку, ответила женщина. — Разгильдяйка, которая только о шашнях со студентиком думает, а в остальном безалаберная, безответственная…

— Вы лучше ответьте как есть. И начните с главного: может, еще не поздно?

— Поздно, — выдохнула кухарка, крепче прижав в груди банку, на которой красовалась надпись «Розмарин», — он ведь уже ест.

— А что он ест? — в тон ей выдохнула Алис и прижала к груди руки.