Пари, милорд!

Из открытого окна тянуло сыростью. Огонек магической свечи отбрасывал на потолок длинные, похожие на чьи-то бестелесные фигуры тени. Стейн метался на постели, хрипел и махал руками, словно отбивался от нападающих, и с его губ слетали непонятные слова.

— Шадеш уганди… — Звучало в темноте спальни. — Ардвани мрео…

— Лорд Стейн!

Я попыталась зафиксировать руки пациента и удержать его на месте.

Рывок — и меня откинуло на пол.

— Шадеш! Уганди шадеш… — Повторил Стейн, а потом еще раз дернулся, со стоном ударил рукой по постели и на пару минут затих.

— Что ж вы такой буйный? — сжимая родовой кулон, прошептала вслух и поднялась. Ребра прострелило болью, но я не обратила на нее внимания, и склонилась над неподвижно лежащим лордом.

Стейн снова дернулся, глухо застонал, его лицо побледнело и исказилось, как от сильнейшей боли, а губы стали совершенно белыми.

— Ох ты ж трубы-дымоходы! — Испуганно пролепетал Олли. — Совсем хозяину худо… А ты чего стоишь истуканом? Сделай что-нибудь, ты же сестра! — Крикнул он мне. — Не видишь, он умирает!

— Не кричи, мне нужно сосредоточиться, — не отрывая взгляда от пациента, сказала духовику и попыталась разглядеть арку силы.

Тонкая, бледно-желтая ниточка мерцала едва заметно, почти растворяясь в наливающемся темнотой магическом поле Стейна. Но ведь этого не может быть… Такое бывает только в одном случае — когда человек умирает.

— Лорд Стейн, вы меня слышите?

Я быстро достала из сумки экстракт арьяна, развела его в стакане с водой и, придерживая голову больного, попыталась влить раствор в приоткрытый рот.

Стейн снова дернулся.

— Тише, — шептала, удерживая пациента и вглядываясь в бледное лицо.

Настойка должна была подействовать через пару минут, но время шло, а Стейну не становилось лучше. Его сердце билось все медленнее, дыхание стало еле слышным, а кожа — еще более бледной и холодной.

— Ладно, попробуем по-другому.

Я быстро вскрыла ампулу с вирником, набрала стимулятор в шприц и ввела пациенту.

Никакой реакции. Давление понизилось до критического, пульс почти заглох, дыхание едва прослушивалось.

— Ой беда… — заламывая руки, тоненько завывал Олли. — Бедный хозяин! Отравили! Убили, душегубы проклятые!

— Помолчи, пожалуйста, — оборвала я его, прислушиваясь к сердцебиению Стейна и пытаясь разобраться в причине приступа.

— А ты не командуй тут, — надулся духовик. — Не можешь хозяину помочь, так и скажи. Ох, бедный наш лорд, — снова затянул он заунывную песню. — Уже и нить силы истончилась, помрет скоро. Как пить дать помрет!

Я шептала заклинание, поддерживающее сердце, но понимала, что оно не помогает. Магия не впитывалась. Она проходила сквозь арку силы, словно вода сквозь сито, и исчезала, не давая нужного эффекта.

— Ну же, лорд Стейн, вы должны бороться!

Разумеется, никакого ответа не последовало. Стейн умирал. И ни одно из тех средств, что я использовала, не могло ему помочь — ни сильнейший экстракт арьяна, ни еще одна инъекция вирника, ни касильская настойка.

— Лорд Стейн, — звала своего пациента, но тот так и не приходил в себя.

Его лицо казалось вырезанным из мрамора. Красивые мужественные черты на глазах менялись, застывая посмертной магической маской, арка силы истончилась настолько, что почти полностью растворилась в темноте, и мне стало страшно.

— Мать-заступница, помоги! — прошептала с отчаянием и поняла, что не могу позволить Стейну уйти. Только не сейчас!

Может, если бы у меня было время подумать, я бы нашла другой выход, но в тот момент мне показалось, что счет идет даже не на минуты, а на секунды. И у меня просто не оставалось выбора.

— Ну уж нет, лорд Стейн! — цепляясь за кулон, со злостью бросила неподвижно лежащему на постели пациенту. — Вы как хотите, а я не собираюсь искать новое место работы!

Я быстро расстегнула рубашку лорда, правую руку положила на его грудь в районе сердца, а левой сжала серебряную каплю кулона.

— Арторио вигос, — прошептала семейное заклинание и начертила знак жизни. И тут же почувствовала, как тонкая струйка моей силы устремилась к потухающей арке Стейна. Ручеек влился в едва заметную ниточку, та вспыхнула алым, принимая чужую магию, и спустя пару минут окрасилась ровным золотистым цветом. И чем больше времени проходило, тем насыщеннее она становилась.

Перед глазами замелькали мушки, но я все вливала и вливала силу, и вскоре Стейн задышал ровнее. Его лицо порозовело, сведенные брови расправились, пальцы на руках разжались, и он едва слышно вздохнул, как будто освобождаясь от тяжкого груза.

— Аркос, — произнесла закрепляющее заклинание, и устало провела ладонью по лбу, убирая выбившиеся волосы.

Ритуал требовал огромной отдачи и оставлял после себя ощущение полного опустошения. Но он был тем единственным, что могло помочь.

— Теперь все будет хорошо, — прошептала еле слышно и провела пальцами по густой русой поросли на медленно вздымающейся груди. — Утром вы даже не вспомните, что с вами было.

— Эй, ты из этих, что ли? — Спросил Олли, уставившись на меня подозрительным взглядом.

— Будь добр, сделай вид, что ты ничего не видел, — попросила я его.