Пари под омелой (ЛП)

Он задирает его до груди, обнажая мою грудь, вываливающуюся из чашечек ярко-красного кружева. С его губ срывается болезненный стон, а его глаза жадно смотрят на мою бледную кожу.

— Безупречно.

Наклонившись вперед, он целует нежную кожу моей груди, проводя шершавой подушечкой большого пальца по покрытому кружевом соску, уже напряженному до предела.

Я так напрягаюсь, что мне кажется, что в любой момент могу взорваться.

Через несколько секунд свитер стягивается через голову и отбрасывается, оставляя меня голой до пояса. Не теряя времени, Паркер возвращает свой рот к моей груди, тянется к лифчику и расстегивает его, позволяя моей груди вырваться на свободу.

— Черт возьми, Квинн, — стонет он. Его руки обхватывают каждую из них, нежно сжимая, проверяя их тяжесть, когда он наклоняется вперед и берет в рот розовую вершину. Не торопясь, он сосет, покусывает и ласкает языком каждую из них, осыпая влажными поцелуями бугорок, затем спускается поцелуями вниз.

Между грудей, ниже, к впадине живота, и ниже, пока не доходит до пояса джинсов.

Только тогда он поднимает глаза, и, когда я киваю — еще одно молчаливое подтверждение разрешения, — он вцепляется пальцами в пояс и тянет их вниз по моим ногам.

Часть меня все еще хочет прикрыться, спрятаться от его взгляда. Эта мысль внушалась мне с тех пор, как я себя помню, но я заставляю себя лежать спокойно, пока его глаза неторопливо движутся по моему телу.

Когда он тянет за кружево на моих бедрах, одним быстрым движением разрывая нижнее белье, я вскрикиваю в знак протеста.

— Паркер!

— Извини, Квинни, я куплю тебе другую пару. Целый гребаный ящик, если ты позволишь мне снова сорвать их с тебя, — он ухмыляется, но тон его голоса выдает, что на самом деле ему совсем не жаль.

— Я вижу, как ты сожалеешь. Теперь твоя очередь, я полностью обнажена, а ты еще полностью одет.

Паркер делает паузу, слегка откидываясь назад, чтобы еще раз окинуть взглядом мое обнаженное тело.

— Я хочу поклоняться тебе, Квинн Скотт.

Боже, я сейчас таю как масло. Кажется, он всегда говорит именно те слова, которые нужны, чтобы успокоить меня.

Мои руки возвращаются к его лицу, где я обхватываю его челюсть, потирая большим пальцем взад-вперед по пятичасовой щетине, покрывающей его лицо. И продолжаю свой путь вниз, пока не добираюсь до верхней пуговицы его хенли и не расстегиваю ее.

В тот момент, когда мои пальцы касаются твердых мышц его живота, он шипит, выгибаясь вперед, навстречу моему уже ноющему центру. Я провожу ногтями вниз, каждый мускул напрягается от этого движения, а затем я поднимаю его рубашку все выше и выше, пока он не дотягивается до шеи и одним движением не срывает ее, отбрасывая в сторону.

Освещение в комнате состоит только из бледного лунного света, и он купает нас в своем сиянии. Тело Паркера — произведение искусства, он должен проводить часы в спортзале, чтобы достичь такой формы.

— Мне нравится, когда ты так смотришь на меня, любимая, — хрипло шепчет он.

Я поднимаю на него глаза, и мне становится немного стыдно за то, что меня застали за столь откровенным разглядыванием его. Но как же иначе?

Тело мужчины — это сплошные острые выступы и застывшие плоскости, и мне хочется не спеша познакомиться с каждой из них. Я хочу потерять себя в его теле, запомнить каждый его сантиметр.

Паркер быстро сбрасывает с себя джинсы и боксеры и устраивается между моих бедер. Из-за его огромных, громоздких плеч я кажусь почти маленькой на его фоне. Опустив взгляд, я вижу, как его член упирается в живот, твердый и ОГРОМНЫЙ. Сказать, что он больше среднего, значит, не сказать ничего.

Нет, член Паркера Гранта просто гигантский.

По-другому и не скажешь, и на секунду я забеспокоилась, поместится ли он. Длинный, с прожилками, с толстой грибовидной головкой.

При виде его рот буквально наполняется слюной. Я так хочу попробовать его на вкус.

Не торопясь, он скользит руками по внешним частям моих бедер и сжимает их в своих ладонях. В кои-то веки я рада своим широким бедрам.

Слава Богу, что я побрила все тело перед тем, как прийти сюда сегодня, иначе было бы неловко.

Паркер опускает голову между моих бедер и трется грубыми волосками своей щетины о чувствительную кожу, а затем проводит носом по моим складочкам и глубоко вдыхает.

— Ты так чертовски хорошо пахнешь, Квинн, — пальцами он раздвигает складки, обнажая мой пульсирующий клитор, и проводит по нему языком.

— О, Боже, — вскрикиваю я.

В ответ на это моя спина выгибается, а руки находят его волосы, чтобы притянуть еще ближе к себе. Без предупреждения он широко раздвигает меня и начинает пожирать, как голодный человек, съедающий свою последнюю пищу. Чередуя сильные и быстрые удары, он ласкает мой клитор языком, затем берет его между губами и сосет, расплющивая язык и облизывая меня от попки до клитора, снова и снова.

Ничто и никогда не доставляло мне такого удовольствия. Никто и никогда не доводил меня до оргазма так быстро, так легко.