Пари с герцогом

Он поводил Алабастера еще несколько минут, затем обтер ветошью и привязал к забору, по стечению обстоятельств – на том же самом месте, где остановился в тот первый день с Джулианой. Проклятье! Почему все напоминает о ней? Она давным-давно не появлялась в его мыслях… несколько недель. И в тот раз он просто столкнулся с ее отцом у лондонского портного.

Монтлейк едва обратил на него внимание, поскольку терпеть не мог, и вовсе не потому, что Рис ухаживал за его дочерью, а предложение так и не сделал. Ладно, не только потому. Дело в том, что отец Джулианы резко осуждал азартные игры и пьянство, а это как раз было любимым времяпрепровождением Риса. Монтлейк возненавидел его за порочный образ жизни, и наверняка был счастлив, когда ухаживания Уортингтона за его дочерью ни к чему не привели.

Рис как раз закончил приматывать поводья Алабастера к столбику изгороди, когда конский топот за спиной заставил его обернуться. Приложив руку козырьком к глазам, он прищурился, глядя на залитый солнцем луг. Одинокий всадник, пригнувшись к шее коня, мчался прямо к нему.

Скоро стало понятно, что это Джулиана: сильно подавшись вперед, нахлестывала Вайолет по крупу хлыстом, из-под копыт столбом поднималась пыль, – а спустя несколько мгновений Рис понял, что она сидит верхом… по-мужски.

Подбоченившись, он стоял и ждал. Вайолет замедлила ход, Джулиана выпрямилась, дернула поводья и, крикнув «тпру!», воскликнула, улыбаясь как ни в чем не бывало:

– Вот вы где!

– Теперь вы ездите по-мужски? – осведомился Рис, и голос его так и сочился сарказмом.

– Я всю жизнь только так и езжу, – беспечно ответила она. – Просто когда-то меня волновало, что вы обо мне подумаете, а теперь нет.

Что ж, зато честно.

– Я хотел бы немного отдохнуть от вашего общества, – проворчал Рис. – Уверен: сегодня днем все ваши требования выполнит любой другой конюх.

– Нет, это сугубо личное. – Она легко перекинула через седло обтянутую бриджами ногу и спрыгнула на землю. – Я хочу кое о чем вас спросить.

Настойчивость в ее голосе завладела его вниманием, а плотно обтянутые бриджами ноги заставили участиться пульс.

Он попытался убедить себя, что не желает ничего слышать, но не мог не признаться себе, что заинтригован. Что до бриджей, он старался на них не смотреть… Старался, но потерпел неудачу. Когда Джулиана отвернулась, чтобы привязать поводья Вайолет к столбику изгороди рядом с Алабастером, его взору предстала аккуратная попка, плотно обтянутая лайковой кожей, и он стиснул зубы. Вдобавок к бриджам она надела белую рубашку с застежкой спереди. Несколько расстегнутых пуговиц обнажали кремовую кожу и начало ложбинки между нежными холмиками.

Ее мать наверняка не знает, что она разъезжает по имению Клейтона в мужском седле. Неужели и другие конюхи видели ее в таком наряде? Должно быть, да. Ему захотелось поколотить их.

– О чем вы хотите меня спросить? – осведомился он, кашлянув.

Надежно привязав Вайолет, Джулиана обернулась, и его взгляд метнулся мгновенно вверх, к ее лицу.

– Вы знаете о моей помолвке?

Ах вот в чем дело! Их предыдущий разговор понравился ей не больше, чем ему.

– Да кто же о ней не знает? – удивился Рис.

Она глубоко вздохнула.

– Да, но меня интересовало, знаете ли вы. Объявление печатали в газете, но вы могли не заметить или не обратить внимания.

Он снова откашлялся и проговорил исключительно официальным голосом:

– «Леди Джулиана Монтгомери, едва оправившись от неудачи с герцогом Уортингтоном, обратила свой взор на следующего в высшей степени завидного холостяка Лондона, маркиза Мердока». – И впился в нее взглядом: – Разве не так написали в «Таймс»?

Джулиана сглотнула и опустила глаза.

– Вас это… задело?

– Ха – фыркнул Рис, вложив в этот звук все презрение, на которое оказался способен.

Она стиснула зубы.

– Надо полагать, это я виновата в том, что не стала бесконечно дожидаться мужчину, который солгал, что скоро вернется, хоть и знал, что этого не произойдет.

Рис раздул ноздри. Как она смеет обвинять его!

– А я полагаю, что «самой популярной дебютантке сезона» подойдет любой: лишь бы при титуле и влиянии.

Она махнула рукой.

– Это не более чем сплетни.

Он выгнул бровь.

– Что именно?

– Все, что печатали в «Таймс».

Он скрестил на груди руки.

– В самом деле? Лично мне все это показалось весьма достоверным.

– В «Таймс» готовы написать любую чушь, если это поможет продать как можно больше экземпляров, и вам это известно не хуже меня. Я видела множество заметок, во всех подробностях описывающих ваши пьяные оргии и вечера в игорных домах, не говоря уж о похождениях по притонам. Хотите сказать, все это правда?

Рис почесал затылок. Значит, она следит за его жизнью по статьям в газете, вот как? Может, оттуда она и узнала, что он завидный холостяк.

– К сожалению, в большинстве случаев, вероятно, да, – не стал лгать Рис.

Не выпуская из рук хлыст, она подбоченилась.

– Хотите сказать, что вы никогда не оказывались мишенью для сплетен, которыми полны колонки светской хроники?

Он выдохнул, стараясь не обращать внимания на ее стройные бедра, обтянутые бриджами, и заставил себя сосредоточиться на только что сказанном.