Пари с последствиями

За работой я не заметила, как наступил вечер. Громов отзвонился незадолго до окончания и сообщил, что сегодня не приедет. Одним камнем на душе меньше, значит. Приняв дневную работу, я всех отпустила по домам. И сама поспешила скрыться с глаз долой.

Только я собралась отправиться в душ, как во входную дверь постучали. На пороге смущенно переминался Григорий Сергеевич.

— Что-то случилось? — через окно я видела, как рабочие тянуться к калитке. Почему же прораб решил задержаться?

— Поговорить надо… Можно?

— Входите, — впустила я его в дом. — Присаживайтесь, — предложила, когда он принялся топтаться теперь возле двери.

— Прохладно у тебя… — огляделся Григорий Сергеевич, — но симпатично.

— Сейчас затоплю камин, — кивнула я и занялась делом, чтобы хоть чем-то занять руки.

— Галинка, ты на нас не обижайся… — заговорил прораб. — Люди мы простые и мыслим примитивно.

— Да? Потому решили устроить мне бойкот? Из-за примитивности мышления? — не выдержала я и поинтересовалась в лоб.

— Да не бойкот это! — вздохнул прораб. — А простая человеческая осторожность. Удивила ты нас вчера шибко.

— Чем же?

— Ну вестимо чем — тем, с кем ты сейчас…

— А что в этом особенного? Игорь Дмитриевич по-вашему не человек? Или не мужчина? Почему он не может обратить на меня внимание?

— А ты на него?.. Не чистая ли выгода тобой движет?

Первой реакцией стала сказать, что не его это дело. Даже если все обстоит так, как он говорит, разве кого-то еще это касается? И да, отчасти я преследую собственную выгоду. Но вряд ли стоит усугублять то, что и так не просто.

— Григорий Сергеевич, чтобы пресечь дальнейшие разговоры… В общем, Громов мой жених. Не далее как вчера мы объявили о своей помолвке. Скоро состоится наша свадьба. И передайте всем в бригаде, что не нужно судачить по углам — можно спросить прямо. Ни перед кем из вас я не провинилась, наказывать меня не за что. Давайте просто работать. И еще… Громов точно не станет терпеть сплетни, — сочла нужным предупредить я.

— Галинка, а ты его разве любишь?

Ну вот зачем он продолжает мусолить эту тему? Мне аж захотелось застонать.

— Можно я не буду отвечать на этот вопрос.

— Я так и думал, — кивнул он. — Не люб он тебе. Но и на расчетливую ты не тянешь. Так чем же он тебя взял?..

Глава 12

Рабочая неделя протекала ровно и спокойно. Каждый занимался своим делом, выполняли все быстро и качественно, мои распоряжения не оспаривали, но и почти не разговаривали со мной. Если и велись диалоги, то строго по делу и сухо. Ну и постепенно я к этому привыкла.

Из всей бригады выбивался, разве что, Сергеич — прораб. У нас с ним даже появилась традиция, когда он не спешил уходить домой после завершения трудового дня, а заглядывал ко мне на чашку вечернего чая. Совсем ненадолго заходил, минут на пятнадцать, но это время мы с ним вели задушевные беседы. Он не воспитывал меня и не учил жизни. Говорили обо всем сразу, не касаясь личного. Но постепенно я даже полюбила наши чаепития, а к Сергеичу прониклась какой-то новой симпатией — дочерней. И я была благодарна ему, что пресек в бригаде все разговоры обо мне и Громове.

Громов навещал нас каждое утро и вечером. Вел себя со всеми ровно и даже не придирался к работе. Да и не к чему было, если честно — ребята отлично знали свое дело, работали качественно и быстро. Я только и успевала обозначать им новые горизонты, как они уже те выполняли. Сама же я занималась чистым творчеством, пытаясь создать небольшой оазис семейного очага посреди строящегося объекта. Но по-прежнему я плохо представляла, как поселюсь тут вместе с Громовым после свадьбы. Но раньше времени предпочитала об этом не думать, чтобы не трепать себе нервы.

В пятницу традиционно я собралась домой. Надеялась отправиться с Николаем, но Громов снова переиграл мои планы, заявив, что отвезет меня домой сам.

— Ты помнишь, что завтра мы идем на прием? — поинтересовался он в машине.

Конечно, я об этом помнила — всю неделю нет-нет да возвращалась к этой мысли. Ни на какой прием мне идти с ним не хотелось до ужаса, но я понимала, что отвертеться не смогу.

— Помню, — сухо отозвалась я.

За долгую рабочую неделю я отвыкла вести с ним вежливые беседы. И для моего жениха вел он себя довольно странно — даже не пытался создать видимость чего-то теплого между нами. Наверное, еще и потому ребята из бригады снова стали на меня подозрительно коситься. Правильно, ему плевать на окружающих, в отличие от меня. Мне нужно еще как-то существовать рядом с ними.

— Выглядеть ты должна сногсшибательно. Есть, в чем пойти?

Слово «сногсшибательно» плохо вязалось с равнодушием, с каким Громов произнес его. Меня это лишний раз покоробило, и снова я спросила у себя — как долго смогу делать вид, что все нормально, что подобное отношение меня на задевает за живое? Ответа на этот вопрос не было. Я же снова отделалась коротким и ничего не значащим ответом:

— Найду.

Зато своим немногословием, я заслужила внимательный взгляд Громова. И он даже поинтересовался:

— У тебя все в порядке?

— Все просто замечательно! — не удержалась я от сарказма.