Парящая для дракона. Книга 3

Арден коротко взглянул на меня. В представлениях Оррис не было всех этих лет, в ее памяти осталось только то, что она рожала. И что ее муж был рядом с ней, когда она потеряла сознание.

— Вы их увидите. Чуть позже. Оррис, вы знаете, что ваши роды были тяжелыми. Вы были в коме.

— Как… долго?

— Сейчас это неважно, — мягко, но решительно произнес Арден. — Важно то, что вы с нами и то, что вы себя помните. Остальное обсудим чуть позже, а пока вам стоит отдохнуть.

— Покажите мне… мою малышку.

— Чуть позже.

Арден положил на сгиб ее локтя пластинку, и глаза Оррис закрылись. Она снова спала.

— Прогнозы хорошие, — сказал он. — Если все продолжится так, как сейчас, через месяц поставим ее на ноги. За это время я основательно изучу ее кровь, сделаю тесты, и мы подумаем, что можем сделать для Лауры.

— Двадцать один год, — сказал я.

— Что?

— Двадцать один год, Арден. Ты представляешь себе, каково это — спать двадцать один год?

— Да, адаптироваться ей будет нелегко. Но учитывая, что у нее в крови почти не осталось следов пламени, причем когда я говорю следов, я имею в виду именно то, что говорю.

— Я помню.

Арден рассказал, что Оррис никогда не была иртханессой. Она даже такой, как Лаура, никогда не была. Синтезированное пламя в ее крови представляло собой какие-то вспышки, которые проявлялись и гасли на протяжении всего времени наблюдения. Но после того, как он отменил для нее определенные препараты и стал понижать дозу других, пламени становилось все меньше, меньше и меньше. Такое ощущение, что Оррис защищалась — от того, что ей пытались вводить. Арден предположил, что первоначальное ее состояние было вызвано вовсе не родами, а тем, что во время родов выброс пламени в кровь был настолько огромный, что ее организм просто не справился. Чтобы защитить себя и других, Оррис просто «выключилась», а Лаура…

С Лаурой все было иначе. Пламя в ее крови только набирало силу, и, несмотря на то, что ей почти ничего не вводили, состав ее крови все равно был ближе к драконьей сущности. Именно к драконьей. Даже не к сущности иртханессы.

— Ты должен ввести меня в кому.

— Что?! — Арден впервые за долгое время повысил голос.

— Ты должен ввести меня в кому, — повторил я. — То, что происходит с Оррис, не поддается никакой логике. Это необъяснимо. Мы можем потратить месяцы или годы, и ничего не добиться. Между мной и Лаурой есть связь. Я вытащу ее.

— Торн, ты бредишь, — Арден рассмеялся. Немного нервно. — Твои показатели только-только немного выровнялись, а ты хочешь, чтобы я своими руками связал тебя с парой… ладно, по всем параметрам с потенциальной парой, и чтобы ты снова скатился в угасание после того, как у тебя ничего не получится?

— Арден.

— Нет. Я не буду этого делать. Этого никто никогда не делал, и это… просто безумие! Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Ты можешь вообще оттуда не выйти.

— Не так давно ты спрашивал меня, кому я оставлю Льдинку.

— Да, а сейчас я спрашиваю тебя, кому ты оставишь Ферверн?

— Ферверн без меня справится. А мои девочки — нет.

Арден натурально взвревел:

— Нет!

— Арден, я могу приказать.

— А в случае отказа посадишь меня в тюрьму? — Лицо его стало жестким. — Валяй.

— Я не договорил. Я могу приказать, но я тебя прошу. Как друга.

Арден, явно собиравшийся сказать что-то не очень лицеприятное, осекся. Потом все-таки произнес:

— Как твой друг, я тебе говорю: это безумие. Как врач говорю: это безумие. Как иртхан говорю: это безумие.

— А как друг Лауры?

— Если я врежу тебе второй раз, это поможет?

— Я позволю тебе себе врезать, если ты отправишь меня в кому и поможешь до нее достучаться. Сможешь даже сделать это в людном месте, и тебе за это ничего не будет.

— И-ди-от.

— Может быть. Но второй раз такого шанса уже не представится, так что решайся.

Арден покачал головой.

— Это будет не завтра, Торн. Я все равно должен все проверить. Изучить ваши мозговые волны… наблова жесть! Я вообще не представляю, как это делается.

— Будешь первооткрывателем, получишь премию и мировую известность, — я хлопнул его по плечу, и, не дожидаясь ответа, вышел.

Оставив Ардена с совершенно зверским выражением лица.

Я догадывался, что он будет продолжать меня отговаривать, и догадывался, что попробует потянуть время. Но если у него это время есть, если у всех, кого она спасла, это время есть, то у Лауры нет. Я не хочу ждать каких-то призрачных результатов исследований состояния Оррис. Я не хочу, чтобы Лаура проснулась спустя несколько месяцев, чтобы последним, что она помнила было случившееся в пустоши.

Нет.

Это не должно быть так.

Она должна вместе со мной смотреть снимки Льдинки. Она должна улыбаться вместе со мной. Она должна прожить эти месяцы — месяцы, которые никогда больше не повторятся, самой счастливой женщиной в мире. 

И я сделаю для этого все.

Я ее вытащу.

Глава 31

— Мам! Ма-ам! Я тоже хочу на «Драконий полет»!

— Тебе еще нельзя, Лаура. Ты слишком маленькая.

— Неправда! Даргелу можно, тогда почему мне нельзя?