Парящий дракон (Том 1)

Когда Микки О'Хара отворила двери своего длинного белого дома на холмистой северной стороне Хэмпстеда, Сара Спрай сказала: "О, Микки!" - и обняла ее. Микки О'Хара была сантиметров на пятнадцать выше Сары и ей пришлось наклониться. Сара поцеловала ее в висок, оставив слабый след помады.

- Ох, Микки, - повторила она, - мне так жаль.

Она еще несколько секунд крепко обнимала высокую женщину, прежде чем отпустить ее.

Когда Сара отодвинулась, она смогла получше разглядеть Микки - та выглядела лет на двадцать старше, глаза у нее запали, щеки ввалились.

- Честно, - сказала Сара, - если ты сейчас не можешь говорить со мной, я вернусь к машине и поеду своей счастливой дорогой. И пусть Стен Блокетт идет ко всем чертям!

Я все великолепно понимаю.

- Не будь идиоткой, - сказала Микки О'Хара. - Я рада компании. Похоже, мне придется справляться с этим одной.

- Одной? - Сара была потрясена. - А где Дэн?

- Дэн отправился в Австралию со своим клиентом. Он в каком-то глухом местечке, и я только недавно смогла до него дозвониться. Он возвращается, но приедет только завтра.

Ее речь сопровождал еле уловимый запах виски. Сара подумала, что это можно понять. Микки О'Хара пришлось опознавать вздувшиеся тела детей, говорить с полицией и потом провести одной весь день и всю ночь. Возможно, ей помогли транквилизаторы, но по ее виду не похоже, чтобы она спала сегодня больше часа.

- Давай, заходи, - сказала Микки. - Не стой на пороге, я от этого нервничаю.

- Хочешь, я останусь с тобой вечером? - предложила Сара. - Ты не будешь одна.

- Завтра приезжает сестра из Толедо, но все равно спасибо, Сара. Хочешь выпить?

Они зашли в гостиную, обставленную итальянской мебелью с высокими спинками, обитой бледно-коричневой кожей, столиками со стеклянным верхом и длинными лампами на стенах, под которыми висели яркие абстрактные картины Микки. Столик с напитками стоял у изголовья кушетки.

Сара уже открыла рот, чтобы сказать "нет", но взглянула на восемь или девять бутылок на подносе, на лед, плавившийся в серебряном ведерке, и жалость заставила ее сказать:

- Того же, что и ты, немножко.

Микки побрела к кушетке, приговаривая: "Отлично, отлично, отлично", и тяжело села. Она взяла чистый стакан с нижней полки передвижного бара и взглянула на Сару, которая уселась в массивное кресло напротив. У Микки было лицо глубоко потрясенного человека. Вся обстановка этой светлой комнаты и даже ее собственные безобидные любительские рисунки не подходили к этому застывшему лицу.

Эта комната была не приспособлена для скорби.

- Так, значит, Блокетт думает, что я представляю интерес для публики?

Сара вынула из сумочки блокнот и ручку.

- Я просто посижу тут и выпью, если ты хочешь. Я говорю правду.

- О, Сара, ты всегда говоришь правду. Выпей немного скотча. - Она плеснула в стакан Сары на сантиметр виски, выудила рукой из ведерка несколько кубиков льда и наполнила ими стакан. - Давай, приступай.

Сара поднялась и взяла у нее стакан.

- В самом деле, - сказала Микки, - я не против поговорить об этом. Действительно нет.

Она взяла со столика свой собственный стакан и глотнула явно неразбавленного виски.

- Если я все время об этом думаю, почему бы мне не сказать это вслух? Единственное, ты не должна пугаться, если я вдруг заплачу. Просто подожди, пока это не пройдет.

- Отлично, Микки, - сказала Сара.

- И знаешь, что самое забавное в этой истории? - спросила Микки О'Хара. - Что дети никогда не выходили ночью, особенно одни. Никогда. Они просто никогда этого не делали. И они никогда бы не отправились на пляж без разрешения. Я вообще не думаю, что Томми особенно нравилось на берегу. Он любил плавать под парусом, помнишь?

Он просто помешался на этом. Мы хотели подарить ему маленькую парусную лодку на десятый день рождения. - Лицо Микки сморщилось, губы задрожали. Она вновь глотнула виски. - Но я скажу тебе, чего я на самом деле не понимаю. Знаешь чего, Сара? Как детишки дошли до Грейвсенд-бич? Ведь отсюда до него четыре мили. Четыре мили!!!

Понимаешь - они же не могли сами пройти весь этот путь.

Кто-то подобрал их. Кто-то отвез их туда. Какой-то ублюдок подобрал моих детей и...

Микки склонила голову и заплакала, тогда как Сара застыла от отвращения к себе.

- Ах, дерьмо, - наконец сказала Микки. - Я даже не могу произнести это, не заплакав, но я думаю, что именно так и произошло. Маленький Мартин все еще не мог отвыкнуть от соски. Я-то уже думала, что он потащит ее с собой в колледж.

- Но из дому они вышли сами, - сказала Сара. - По крайней мере, я не слышала, чтобы кто-то предполагал похищение детей.

- Это Томми, - сказала Микки. - Это, скорее всего, Томми. Это он втянул во все Мартина. Он, должно быть, выволок его из кровати, одел и рассказал какую-то безумную историю.., и вышел с ним.

Микки протерла воспаленные глаза и на секунду показалась Саре настоящей сумасшедшей - таких женщин можно встретить на нью-йоркских улицах, сморщенных и беззубых, завернутых в какую-то драную бумагу.