Пария

На огромных часах было без четверти полночь. Еще час два или два…

– Могу я вас пригласить на следующий танец, герра Крей? – сердце ударилось о ребра, плечи напряглись, я медленно нехотя обернулась, нацепив маску безразличия.

– Извините, я не танцую, – холодно ответила, присев в коротком поклоне.

– Отказы не принимаются, – фыркнул Торус, крепко схватил меня за руку и потащил в зал. Я беспомощно встретилась глазами с арией Китеп. Та озадаченно нахмурилась.

Хорн был пьян. Он путал па, путался в разворотах и пируэтах. Однажды мы чуть не упали, я едва смогла выпрямиться. Я хорошо чувствую музыку, наверное, из-за этого вовремя реагировала, когда нужно отклоняться от кавалера, чтобы он не наступил мне на ногу.

Подобного позора я давно не переживала. Как могла нивелировала его пьяные замашки, мысленно уговаривая музыкантов скорее закончить танец. Но и после его окончания Хорн не отпустил. Он крепко держал мою руку, уводя на балкон. Я с ужасом оглянулась, ища глазами Эдварда. Его не заметила, зато заметила десятки горящих, жадных до сенсации взглядов. Вырываться и кричать было бессмысленно, только еще больше привлеку внимание.

– Прочь! – рявкнул Хорн молодой парочке, стоящей у балюстрады. Те испуганно шарахнулись в темноту. Я попыталась выдернуть руку – ничего не вышло, пусть он был пьян, но силы в нем не уменьшилось.

– Что вам нужно, арий Хорн? – произнесла как можно холоднее, глядя в налитые кровью глаза. – Если вы хотите испортить мою репутацию, можете не стараться, у меня ее и так нет.

– Одно слово! – хрипло воскликнул он, еще сильнее сжимая руку, расплющивая ее в своих ладонях. – Одно слово, Дени, и я откажусь от свадьбы!

Я оцепенела. Сердце заколотилось где-то в горле.

На секунду я вообразила…

– Скажи, что будешь моей. Одно слово, и я… – он вдруг закашлялся, лицо пошло красными пятнами, и я внезапно увидела перед собой не высокородного ария, лучшего студента школы, благородного рыцаря, спасшего меня, а вдребезги пьяное ничего не соображающее ничтожество. Стало противно, больно и гадко. Словно я чего-то ожидала, а он не оправдал моих надежд. Потрепанный, с перегаром, который не мог перебить и сильный парфюм, едва стоящий на ногах, он был жалок. Даже его слова. Я усмехнулась. Он завтра не вспомнит, что говорил. А мое сердце дрогнуло от его слов. Глупое.

– О чем вы, арий Хорн? – я, наконец, вырвала руку и отошла дальше. – Вы с Оттаной Нурв прекрасная пара. Она вам очень подходит.

Хорн растеряно смотрел на меня, морщил лоб и, казалось, не понимал ни слова. Потом в его затуманенной хмелем голове начало проясняться, и он сообразил, что ему отказали. Опять.

Ноздри затрепетали от гнева. Он стремительно шагнул в мою сторону, но закачавшись, ухватился за перила. Я насмешливо скривила губы.

– Ты! Холодная с… У тебя вместо сердца – кусок льда! – визгливый голос ария звенел безумием. Лицо исказилось, и сейчас никто бы не назвал его красивым. «Неужели опять придется раскалять пуговицы?» – тоскливо подумала я, отступая еще дальше.

– Что здесь происходит? – слава богам, Эдвард. От облегчения подкосились ноги, и я ухватилась за колонну, чтобы не упасть. С ним были телохранители.

– А! Это ты! – Хорн развернулся к наследнику. – Думаешь, победил? Думаешь, она твоя?

Эдвард быстро подошел ко мне, кивнув в сторону Хорна. Телохранители все поняли с полуслова, подхватили того за руки и увели в темноту сада через неприметную калитку. Хорн вырывался, что-то кричал, грозил, бранился. Его голос все удалялся и в результате затих.

– Испугалась?

– Только в конце, – глубоко выдохнула, – в конце его совсем повело.

– Что он хотел?

– Да так… нес всякий бред.

– Идиот, – резюмировал Эдвард. Я согласно кивнула и взяла его под руку. Мы направились в зал.

– Ария Китеп была обеспокоена, и послала слуг разыскать меня. Очень вовремя. Подаришь еще один танец?

– Конечно, ваше высочество, – нужно продолжать веселиться, держать лицо, улыбаться гостям. Но внутри что-то тоскливо ныло и скулило. Чувство, которое я не могла идентифицировать. Печаль? Сочувствие? Сожаление?

Мы ушли с бала почти последними, Велир пропал вслед за сыном, королева исчезла после полуночи, нам пришлось остаться за главных. Глубокой ночью смазались ранги и иерархии. Арии, торговцы перемешались. Или сказалось огромное количество выпитого гостями шампанского? Ко мне даже подошла Фани со своим мужем и отцом, чтобы засвидетельствовать почтение. Ни слова не было сказано о травле в школе, зато о том, что она жила со мной по соседству, и мы с ней вместе обедали, припоминала ежеминутно.

Да. Тяжелая наука – лицемерие.

Эдвард проводил меня в мои апартаменты в четыре утра. Спать не хотелось, усталость обволакивала теплым пушистым коконом, приглушая звуки и чувства. Я была словно пьяная, хоть не выпила ни грамма спиртного.

Наследник зашел вслед за мной, оставив телохранителей за дверью. Я вопросительно обернулась.

– Ты же моя фаворитка, – произнес Эдвард, и я заметила искорку смущения в его глазах.

– Фиктивная… – поправила его.

– Но об этом знаем только мы, – я перевела взгляд на дверь, за которой осталась его свита.