Пария

- Я склонен полагать, что из-за корабля. А склонен я думать так потому, что раскопал два замечания, касающихся последнего рейса "Дэвида Дарка". Одна запись была сделана перед выходом корабля в плавание. Вторая же - почти восемьдесят лет спустя. Более раннюю я нашел в самой нудной книге, которую только можно себе представить: в монографии о корабельном строительстве и обработке металла, написанной в конце семнадцатого века. Ее написал кораблестроитель из Бостона по фамилии Пимс, и должен тебе сказать, что тип этот был ужасным брюзгой. Но в конце книги он упоминает о двух котельщиках из Салема, Перли и Фиске, которые якобы великолепно справились с заданием, выполняя по заказу "большой медный ящик", помещенный затем в трюме "Дэвида Дарка", чтобы "запереть в нем Великую Мерзость, коя так измучила Салем, что от всего сердца желаем от сего избавиться".

- Ты знаешь это на память? - заметил я с неожиданным восхищением.

- Я достаточно часто к этому возвращался, - ответил Эдвард. - Но Джейн на самом деле знала историю на память. Она могла цитировать даты и имена, как компьютер.

- Да, - подтвердил я, припомнив, как Джейн запоминала номера телефонов и даты рождения. Собственно, я не хотел разговаривать о Джейн с Эдвардом Уордвеллом; это была слишком деликатная тема, к тому же я чувствовал абсурдную ревность при мысли, что Эдвард знал ее раньше меня.

- А второе упоминание? - спросил я.

- Более поздняя запись, сделанная восемьдесят два года спустя. Это фрагмент записок преподобного Джорджа Нурса, который большую часть жизни жил и работал в Грейнитхед. Преподобный Нурс рассказывает, что однажды, в 1752 году, он пребывал у смертного одра старого боцмана из Грейнитхед, который просил, чтобы его душу поручили особой опеке Бога, поскольку в юности он подсмотрел, как вносили последний, тайный груз на "Дэвида Дарка", хотя его остерегали, что каждый, кто увидит, будет покаран вечным странствием по земле и не избавится от этого проклятия ни живым, ни мертвым. Когда преподобный Нурс спросил боцмана, что же это был за груз, на боцмана напали конвульсии и он начал вопить что-то о Мике-ножовщике. Преподобный Нурс был этим очень обеспокоен и начал расспрашивать всех ремесленников, изготавливающих ножи в округе Салема, но ни один из них не мог объяснить слова боцмана. Но сам преподобный твердил, что позже, после смерти боцмана, он видел его собственными глазами на углу улицы Деревенской.

Я сел поглубже в кресло и задумался о том, что услышал от Эдварда. В обычных обстоятельствах я счел бы это сказочками, высосанными из пальца. Теперь же я знал, что предсказательницы, демоны и другие сказочные создания могут существовать на самом деле, и если такой серьезный молодой человек, как Эдвард Уордвелл, был убежден, что корпус "Дэвида Дарка" оказывает какое-то влияние на жителей Грейнитхед, то и я был готов отнестись ко всему этому серьезно.

А что мне говорила та старая колдунья в парке "Любимые девушки"? "Неважно, когда умираешь; важно где умираешь. Существуют определенные сферы влияний, и иногда люди умирают вне их, а иногда и внутри. Появилось влияние, а потом исчезло, но бывают места, в которых, по-моему, оно не исчезало никогда".

- Ну что ж, - наконец сказал я. - Догадываюсь, что ты хочешь получить эту картину, ведь на ней можно найти какие-то указания относительно таинственного груза "Дэвида Дарка".

- Не только, - ответил Эдвард. - Я хочу как можно более точно знать, как выглядел этот корабль. У меня есть один эскиз, который якобы представляет "Дэвида Дарка", но он даже и в половину не такой подробный.

Он посмотрел на меня и снял очки. Я знал, он ждет, что я отдам ему картину, что я снижу цену с тысячи долларов до трехсот. Но я не собирался уступать. Все же оставалась вероятность, что Уордвелл - всего лишь хитрый, умный и речистый мошенник, что он сам выдумал эту историю о Пирсоне Тарнере, преподобном Нурсе и Мике-ножовщике. По сути дела, я так не считал, но, несмотря на это, все равно не хотел отдавать ему картину.

- Подробности на этой картине необычайно существенны, - заявил Эдвард. - Хотя по художественным достоинствам картина слаба, но она была нарисована с достаточно большой точностью, а это значит, что я могу приблизительно определить, насколько велик был "Дэвид Дарк", из скольких частей состоял его корпус и какую форму имели надстройки. А это в свою очередь означает, что когда я его найду, то буду уверен, что нашел именно его.

- Когда что? - удивился я. - Когда ты его найдешь?

Эдвард снова надел очки и слегка улыбнулся со скромной гордостью.

- Вот уже семь месяцев я ныряю в проливе Грейнитхед, пытаясь найти его. Зимой я не очень-то мог этим заниматься, но теперь, когда пришла весна, я собираюсь серьезно взяться за работу.

- А какого дьявола ты его ищешь? - спросил я. - Раз он имеет такое влияние на жителей Грейнитхед, то пусть уж лучше лежит в воде.

- Скорее в иле, - запротестовал Эдвард. - К этому времени он наверняка сел достаточно глубоко. Для нас было бы счастьем увидеть хотя бы верхушки его мачт.

- Нам? Кто это "мы"?