Париж

– Потом я стал обходить весь Париж район за районом, больше года меня не оставляла надежда, что где-нибудь я увижу тебя. Иногда со мной ходил мой младший брат. Клянусь, все это правда. – (Она молча смотрела на него.) – Сейчас я работаю на месье Эйфеля, – с нескрываемой гордостью продолжал Тома. – Он знает меня.

– Ты часто мочишься на голову людям? – спросила она.

– Никогда. Честное слово!

– Нет. – Она опять посмотрела на него и мотнула головой. – Все-таки мне кажется, что ты сумасшедший.

– Там есть небольшая закусочная. – Он махнул рукой вперед. – Я собирался туда зайти и приглашаю тебя поужинать со мной. Это приличное заведение, тебе там понравится. Когда ты захочешь уйти, я не пойду за тобой следом.

– Ты действительно искал меня по всему Парижу? – Девушка заколебалась. – Целый год?

– Клянусь!

В закусочной от Тома не укрылось, что девушка оценивает его, но не подал виду, что замечает это. Они сели за деревянный столик.

Судя по всему, девушка была на пару лет его моложе, а веснушек у нее оказалось даже больше, чем ему помнилось. Карие глаза вблизи оказались многоцветными: Тома различал в них оттенок то зеленого, то голубого, а то и оба сразу. Широкий рот он хорошо запомнил по первой их встрече, а теперь буквально не мог оторвать взгляд от загадочно чувственных губ. И у нее были белые ровные зубы, чего раньше он не мог видеть.

Девушка сидела напротив него, слегка откинувшись на спинку стула, словно желая сохранить между ними дистанцию, и он не винил ее за это.

– Меня зовут Тома Гаскон, – представился он.

– Я Эдит.

– Ты родом из этого квартала?

– Мы всегда тут жили. Еще в те годы, когда это была всего лишь деревня.

– А я из Маки. Это на Монмартре.

– Никогда там не бывала.

– Неплохое место. Туда приходят, чтобы потанцевать и полюбоваться видами. Но так как наша фамилия – Гаскон, месье Эйфель предположил, что мы происходим из Гаскони.

– Похоже, ты очень уважаешь месье Эйфеля.

– Я работал над его статуей Свободы. Потом я заболел, но он запомнил меня и взял на строительство башни. Сегодня мы с ним беседовали.

– Значит, он ценит тебя.

– Я хороший работник. Вот почему он нанял меня. Для мужчины очень важно иметь ремесло.

– Мы с матерью убираем. И еще я помогаю своей тете Аделине. У нее очень хорошее положение. – Эдит помолчала. – Может быть, ее место когда-нибудь перейдет мне.

– Ты бы этого хотела?

– Еще бы! Она работает у месье Нея. Он стряпчий.

– О! – Для Тома это имя ничего не значило, но, по-видимому, стряпчий был столь же важен для Эдит, как Эйфель – для самого Тома.

Она выпила немного вина, но от еды отказалась, объяснив, что как раз направлялась к тете, которая наверняка захочет накормить племянницу.

Эдит задала Тома несколько вопросов о его работе и семье, а потом сказала, что ей пора идти.

– Надеюсь, что увижу тебя снова, – сказал он.

– Ты знаешь, где я работаю по вечерам. – Она пожала плечами.

– В летние месяцы мы заканчиваем работу поздно, – неуверенно произнес Тома.

– Мы круглый год работаем допоздна. – Эдит снова пожала плечами.

– Можно проводить тебя, чтобы убедиться, что с тобой ничего не случилось по пути к тете?

– Нет. – Она сделала движение, чтобы подняться, но остановилась. – Скажи мне, зачем ты потратил столько времени на то, чтобы найти меня?

Тома подумал, прежде чем ответить.

– Я скажу тебе, – наконец произнес он. – Но в следующий раз.

Она рассмеялась:

– Тогда, может быть, я никогда этого не узнаю!

Но неделю спустя они все же встретились, и на этот раз Эдит приняла приглашение Тома поесть в кафе, хотя заказала только блинчик.

– Ты ведь так и не ответил на мой вопрос, – заметила она в конце ужина.

– Почему я искал тебя? – Тома опять не спешил с ответом. – Потому что как только я увидел тебя, то сразу понял, что ты – та девушка, на которой я женюсь. Разумеется, сначала мне нужно было тебя найти.

Она воззрилась на него в изумлении:

– То есть ты привязал себя к перилам и пригрозил помочиться на головы невинных зевак, после чего заметил совершенно незнакомую тебе девушку и решил на ней жениться?

– Все так и было.

– Ты безумец. – Она потрясла головой. – Я ужинаю с сумасбродом. У тебя никаких шансов!

– Ты не можешь отказать мне.

– Еще как могу!

– Невозможно. Я еще не делал тебе предложения.

– Ох, ну ты и задница!

Однако на следующей неделе, увидев Тома, поджидающего ее вечером, Эдит сказала ему, что они могут погулять вместе в воскресенье днем.

– Жди меня перед дворцом Трокадеро в два, – сказала она.

В то сентябрьское воскресенье было тепло. Эдит надела светлое платье в полосочку с кушаком.

На холме чуть ниже мавританского дворца Трокадеро, смотрящего через реку на растущую башню Эйфеля, был разбит увеселительный сад, где среди других развлечений имелись две большие статуи – слона и носорога.

– Помню, как мой отец приводил меня сюда поглядеть на статуи, – сказала Эдит своему кавалеру. – Я тогда была совсем маленькой. Поэтому мне нравится иногда погулять здесь. – Она улыбнулась. – У меня остались хорошие воспоминания о тех временах.

– А твой отец… – начал было Тома, но Эдит остановила его.