Париж ночью

— Но это как-то противно — ковыряться в грязном белье.

— Что более противно — приставать к прохожим на Арбате, предлагая им «художественный портрет» за копейки, или же за большие гонорары фланировать из клуба в клуб и снимать наших доморощенных звезд, упавших мордой в салат, задирающих юбки выше головы и тэ де и тэ пэ?

Это были веские аргументы. Но окончательно я поддался на уговоры приятеля из чистой романтики. Тогда моим кумиром был герой известного фильма итальянского киноклассика Микеланджело Антониони «Блоу-ап» — модный фотограф, подрабатывавший репортером светской хроники. Я согласился отдать снимки в «Хромосому». Мои фотки опубликовали вместе с язвительной статейкой Вадика. Это вызвало громкие разборки в звездных семьях, порку несостоявшегося Ромео в Москве и отправку Джульетты в закрытый пансион в Англии. А я в одночасье стал модным папарацци.

– Представляю, сколько еще личных тайн ты узнал… — засмеялся Амель.

– Ты не поверишь, дорогой Пьер, эти тайны были не только личными, но и государственными.

– Как жаль, что ты не можешь их рассекретить.

– Для тебя, дорогой друг, я сделаю исключение. Одну тайну могу раскрыть.

– Ты сильно рискуешь?

– Как сказать. Представители спецслужб подписку о неразглашении с меня не брали, хотя настоятельно советовали помалкивать. Сегодня ради тебя я готов пойти на риск.

– Спасибо. А ты позволишь мне ее записать?

– Чтобы потом опубликовать?

– Если она пригодится для моей книги.

– Еще как пригодится…

– Ты меня заинтриговал. Так можно ее записывать?

–  Записывай пока, а насчет публикации посмотрим…  

Фигурант агентурного сообщения «Вешалка»

Случился тогда грандиозный международный скандал. А произошло вот что: на ту часть Красной площади, что именуется Васильевским спуском и располагается между Кремлем и храмом Василия Блаженного, сел маленький спортивный самолет, которым управлял гражданин Федеративной Республики Германии Матиас Руст.

Приземление произошло в ясный солнечный день, и было зафиксировано множеством фотоаппаратов и видеокамер. Толпы туристов обступили совершивший посадку самолет. Молодой пилот вылез из кабины и принялся раздавать автографы. Он вел себя как звезда шоу-бизнеса, а на деле был преступником, нарушителем государственной границы. Руст вылетел из Финляндии, не имея ни виз, ни разрешений, незаконно проследовал над нашей территорией и приземлился в Москве. Там его и повязали. Острые на язык москвичи с этого дня стали называть Красную площадь аэропортом «Шереметьево-3».

Воздушный хулиган был препровожден в тюрьму. Началось следствие. Его вели лучшие специалисты. Изучались все возможные мотивы поведения этого странного молодого человека. Из множества версий следователи склонялись к двум следующим: либо это коварная провокация со стороны реакционных сил империализма, либо поступок сумасшедшего. Впоследствии Руст был осужден за нарушение государственной границы СССР и несколько лет провел в советской тюрьме. Однако ни суд, ни освещавшая его мировая пресса так и не сказали ничего внятного о подлинных причинах прилета к нам немецкого любителя острых ощущений.

Я был одним из тех немногих, кто знал истину. Ее мне открыла «под страшным секретом» моя близкая знакомая — главная виновница всколыхнувших весь мир событий.

Конечно, никаким агентом международного империализма Руст не был. И хотя с головой у него было действительно не все в порядке, вовсе не «сдвиг по фазе» руководил действиями этого бледного юноши с взором горящим. Он понесся в Советский Союз на крыльях любви и «сессны» — так называлась марка арендованного им самолета. Его влекла всепоглощающая страсть.

С детских лет Матиас был одержим самолетами. Он экономил каждую марку, чтобы потом потратить ее на полеты в аэроклубах. Но в Германии это было дорогим удовольствием. Поэтому он облюбовал Финляндию, где аренда спортивных самолетов обходилась гораздо дешевле.

Руст прибыл в Хельсинки. И на свою голову остановился в отеле «Президент», где по стечению обстоятельств разбил свой табор Московский Дом моды. Десять умопомрачительных красавиц, приехавших из Москвы, тоже расположились там. Эти полпреды советского вкуса прикатили в Суоми с благородной целью — средствами искусства кройки и шитья рассказать финским аборигенам о благотворных переменах, происходивших в нашей державе.