Париж — всегда хорошая идея

— Возможно, — ответил он. — Но боюсь, что я с этим чересчур запоздал. Такая трагедия! — Покачав головой, он громко вздохнул: — К тому же у вас ведь, кажется, уже есть друг. Этот… как его… Рене Жубер. Что ж! Неплохой малый…

Ей не понравилось выражение лица, с каким он это сказал.

— Неплохой, но?.. — спросила она.

— Ну что тут скажешь, Розали: славный парень, но не подходит для вас.

— Откуда у вас такая уверенность?

— Жизненный опыт? — бросил он вопросительно и засмеялся. — Но может быть, во мне просто говорит ревность. Я старый и больной человек, мадемуазель Розали. От этого я иногда становлюсь ворчуном. Но я не был таким от рождения, знаете ли. Будь я помоложе, я бы все сделал для того, чтобы отбить у этого Рене его хорошенькую подружку. И готов спорить на бутылку «Боллинже», что мне бы это удалось.

— Как жаль, что вы не можете проиграть это пари, — дерзко ответила Розали. — С удовольствием выпила бы «Боллинже»!

— Это благородное вино, мадемуазель Розали. Его просто так не пьют. Говорят, что кто не пробовал этого шампанского, тот прожил жизнь напрасно.

— Вы подогреваете мое любопытство.

— Ну, может быть, когда-нибудь и представится повод, — ответил ей Марше.

И вот, несколько недель спустя, в разгар августовской жары, когда Розали и думать забыла про тот разговор насчет «Боллинже», ей вдруг с утра позвонил Макс Марше и спросил, не найдется ли у нее времени сегодня вечером, повод есть.

— Какой повод? — спросила она в недоумении.

— Для «Боллинже», — коротко ответил он. — Есть что обмыть.

— Но ведь ваш день рождения еще впереди, — удивилась Розали, на всякий случай бросив взгляд на календарь. День рождения Макса приходился на последний день августа, и до него оставалось еще две недели.

— Да ну его — день рождения! — буркнул он ворчливым тоном, к которому Розали уже привыкла. — Эта ерунда для детей. Так как же? Найдется у вас время?

— Но тогда что же…

— Пусть это для вас просто будет сюрпризом, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — И оденьтесь понаряднее, мы идем в шикарный ресторан. Я заеду за вами на такси.

Он пригласил ее в «Жюль Верн». Это же надо такое — не куда-нибудь, а в «Жюль Верн»! Розали была настолько поражена, что не смогла отреагировать так, как это того заслуживало.

— Надеюсь, вам это не покажется безнадежно старомодным, — извиняющимся тоном сказал ей Макс, когда она под руку с ним, в платье цвета сливы, вошла в ресторан. — Я же не знаю, что сейчас модно в Париже.

— Старомодно? Да вы с ума сошли! Я же всю жизнь мечтала побывать тут наверху!

С сияющими глазами Розали подошла к заранее заказанному, накрытому белой скатертью столику возле окна и посмотрела на открывающийся сверху вид на Париж.

За спиной у нее послышалось тихое позвякивание, и официант в белом смокинге поднес к столику серебряное ведерко, в котором, окруженная кусочками колотого льда, покоилась темно-зеленая бутылка «Боллинже» с золотой этикеткой. Официант умелой рукой стал ее открывать, и пробка, издав легкий хлопок, выскочила из горлышка. Они сели, официант налил им шампанское в хрустальные бокалы, и тогда Макс достал из кармана что-то в бумажном пакетике, подозрительно похожее на книгу.

Он положил пакетик на стол, и Розали почувствовала, как у нее взволнованно забилось сердце.

— Не может быть! — воскликнула она. — Неужели это уже… уже…

Макс кивнул:

— Книжка, — сказал он. — Я еще вчера получил сигнальный экземпляр, Розали, и подумал, что вот он — повод распить с вами согласно вашему желанию бутылку «Боллинже». Извините, что я сначала темнил, но я счел правильным отметить такое событие вдвоем с вами.

Они подняли бокалы и чокнулись. Звон бокалов на секунду перекрыл гомон голосов из-за соседних столиков. Макс Марше посмотрел на нее с улыбкой:

— За «Синего тигра»! И за то, что он послужил причиной замечательного знакомства с вами!

Затем Розали бережно развернула книгу, погладила рукой гладкий переплет, на котором красовался улыбающийся кошачьей улыбкой синий тигр с серебряными полосами, и стала переворачивать страницу за страницей. «Получилось замечательно красиво», — подумала Розали. Ее первая книжка! Вот она какая, оказывается, на ощупь! Розали готова была запеть от радости.

— Вы довольны?

— Еще как! — радостно откликнулась она.

Она пролистала книжку обратно, от конца к началу.

— Мне хочется, чтобы вы мне что-нибудь в ней написали, — сказала она и только тут увидела в книге надпись: «Посвящается Р.».

— Ой, надо же! — воскликнула она, покраснев от неожиданности. — Вы необыкновенно добры! Спасибо! Просто не знаю, что и сказать…

— Просто не говорите ничего.

Розали действительно так обрадовалась оказанному ей знаку внимания, что не заметила, как мсье Марше при этих словах улыбнулся странной улыбкой.

Они еще долго пробыли в ресторане, наслаждаясь изысканными блюдами, а когда бутылка шампанского была допита, она, к собственному удивлению, вдруг сказала:

— Знаете, я ведь каждый год прихожу сюда в свой день рождения.

У Макса удивленно приподнялись брови:

— Да что вы? Сюда? В «Жюль Верн»?