Парижанка в Париже

* * *

1815 год. Вена, 8 апреля.

…Прибыв в Вену 8 апреля, Бутягин незамедлительно направился к графу Нессельроде вместе с Андреем Васильчиковым. Граф решил сам вручить документ императору Александру. Что до Андрея Васильчикова, то его отправили к дежурным, чтобы они определили штаб-ротмистра на ночлег.

В кабинете Александра Нессельроде несколько раз пробежал взглядом первые строки документа, словно желая убедиться, что он их действительно видит собственными глазами.

«Каковы союзники! И ведь не побоялись, мерзавцы, что, раньше или позже, но все равно умысел их раскроется! – подумал граф. – Видно, были уверены, что это произойдет еще не скоро!».

Император Александр хотя и был готов к этому, все-таки осведомители писали, что здесь ведутся какие-то секретные переговоры, направленные против России, но в то, что дело зайдет настолько далеко, он просто не хотел верить еще несколько дней назад. И вот…

Император впал в неистовый гнев, заметался по кабинету. Дежурный офицер заметил, что у Александра начали краснеть уши – признак ярости. Наконец он распорядился: немедленно призвать к нему Меттерниха. Австрияк, увидев бумаги, онемел от страха. Он впервые не знал, что соврать.

Но еще до прихода Меттерниха Александр просчитал все варианты – поддаться Наполеону – значило вступить в войну против Англии и Австрии, имея в союзниках лишь Пруссию и Наполеона. Вариант весьма сомнительный. И русский царь, который не был лишен артистических талантов, безупречно сыграл свою партию, эффектно «помиловал» австрияка, произнес реплику достойную Аристофана и, решив, что этого урока будет достаточно, выбросил документ в горевший камин.

Александр мог, воспользовавшись моментом, выгадать для России какие-то преимущества, но он был слишком… романтиком.