Парижские тайны. Том 2

Когда возлюбленная Марсиаля достигла возвышенной части острова, откуда видны были оба берега Сены, Николя, его мать и сестра ушли уже далеко.

Уверившись, что совершенное ими двойное убийство увенчалось успехом, они торопливо направились в кабачок Краснорукого.

В те же самые минуты какой-то человек, притаившись во впадине, за печью для обжига гипса, незримо присутствовал при ужасной сцене и, также уверившись, как Николя, что преступление удалось, незаметно скрылся.

Человек этот был нотариус Жак Ферран!

Одна из лодок Николя покачивалась на воде, ее удерживал кол, к которому она была привязана, возле того места на берегу Сены, где уселись в ялики Певунья и г-жа Серафен.

Едва Жак Ферран выбрался из-за печи для обжига гипса и направился обратно в Париж, как граф де Сен-Реми и доктор Гриффон, торопливо пробежавшие по Аньерскому мосту, поспешили сюда, надеясь попасть на остров в лодке Николя, которую они заметили еще издали…

К великому своему удивлению, добежав до дома Черпальщика, Волчица обнаружила, что входная дверь заперта.

Уложив в беседке Певунью, которая все еще не пришла в себя, возлюбленная Марсиаля подошла вплотную к дому. Она хорошо знала, где расположено окно в комнату ее милого; каково же было ее удивление, когда она увидела, что ставни на этом окне забиты листами железа, а снаружи листы эти закреплены железными перекладинами!

Частично угадав правду, Волчица испустила хриплый и громкий крик и принялась звать во всю мочь:

– Марсиаль, милый мой!..

Ей никто не ответил.

Испуганная этим гробовым молчанием, Волчица начала кружить вокруг дома, как кружит настоящая волчица, почуявшая запах своего самца и стремящаяся отыскать вход в логово, где он находится.

Время от времени она продолжала громко звать:

– Мой милый, где ты? Милый, ты меня слышишь?!

В бессильной ярости она раскачивала решетку на кухонном окне, стучала кулаками о стену… расшатывала дверь. Потом она вновь испустила дикий вопль.

Несколько негромких ударов по внутренней стороне ставня на окне в комнате Марсиаля прозвучали в ответ на вопли Волчицы.

– Он там! – радостно закричала она, разом остановившись под окном своего возлюбленного. – Он там! Если понадобится, я ногтями сорву эти железные листы, но во что бы то ни стало раскрою ставни.

Проговорив эти слова, она увидела высокую лестницу, прислоненную к полуотворенному ставню в зале нижнего этажа; Волчица с силой ухватилась за лестницу, и при этом с подоконника упал на землю оставленный вдовою ключ.

– Если я смогу отворить ее, – проговорила Волчица, вставляя ключ в замочную скважину входной двери, – я смогу подняться в комнату моего милого. Смотри-ка, отпирается! – радостно воскликнула она. – Значит, мой милый спасен!

Войдя в кухню, Волчица с удивлением услышала крики обоих детей, запертых в погребе; услыхав неожиданный шум, они звали на помощь.

Вдова, полагая, что никто не приедет на остров и не войдет в дом во время ее отсутствия, довольствовалась тем, что заперла дверь в погреб, где томились Франсуа и Амандина, а ключ оставила в замочной скважине.

Освобожденные Волчицей, брат и сестра быстро выбежали из погреба.

– О, Волчица! Спасите нашего братца Марсиаля, они хотят уморить его! – закричал Франсуа. – Вот уже два дня, как они законопатили его в комнате.

– Но они его хоть не изранили?

– Нет, нет, думаю, что нет.

– Стало быть, я вовремя подоспела! – крикнула Волчица, кинувшись вверх по лестнице.

Потом, поднявшись на несколько ступенек, она остановилась и крикнула:

– А о Певунье я и позабыла! Амандина, быстро раздуй огонь в печи; вы оба с братом перенесите сюда и положите возле очага бедную девочку, она тонула, но я ее спасла. Она лежит в беседке. Франсуа, подай-ка мне колун, топор, на худой конец, железный прут, я хочу выломать дверь моего милого.

– Валяется тут колун для колки дров, да только он слишком тяжел для вас, – ответил мальчик, с трудом таща по полу огромный молот с заостренным концом.

– Слишком тяжел?! – воскликнула Волчица и стремительно подхватила тяжелую железную громадину, которую в другое время, быть может, с трудом бы приподняла.

Затем она вновь побежала вверх по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки, и продолжала повторять детям:

– Бегите, бегите скорей, разыщите девушку и положите ее возле огня.

Буквально в два прыжка Волчица оказалась в глубине коридора, куда выходила дверь комнаты Марсиаля.

– Мужайся, мой милый, твоя Волчица здесь! – крикнула она. И, приподняв обеими руками колун, обрушила сильный удар на застонавшую дверь.

– Они забили дверь снаружи гвоздями. Сперва вытащи эти гвозди, – донесся до нее слабый голос Марсиаля.

Опустившись на колени, Волчица с помощью заостренного конца колуна, собственных ногтей, которые она поломала, и пальцев, которые ободрала, не без труда вытащила гвозди из дверного косяка и из пола.

Наконец дверь распахнулась.

И Марсиаль, бледный, с окровавленными руками, без сил упал на протянутые к нему руки Волчицы.

Глава II Волчица и Марсиаль