Парижский детектив

— А вы проверьте вашу почту, — мягко предложил Осетров. — Уверен, что найдете в ней приглашение на вечер в особняк князя Г.

Амалия вздохнула.

— Ваша работа? — без обиняков спросила она.

— Конечно, — усмехнулся ее собеседник. — Я намекнул мадемуазель Лежандр, что вы гораздо красивее, чем она, но в обществе застать вас почти невозможно, потому что вы все время путешествуете. Разумеется, ее начало мучить любопытство, она стала сомневаться, расспрашивать ваших знакомых и в конце концов захотела увидеть вас лично. Не исключаю, что в особняке князя за каждым вашим шагом будут следить, но ведь вам же не впервой справляться с такими вещами. И потом, там окажется столько гостей, что уследить за всеми будет просто невозможно.

— И вы полагаете, что во время бала я смогу украсть дополнение к договору? И ни князь Г., ни Карл фон Лиденхоф, который чертовски сообразителен, даром что мерзавец, — словом, никто из них не сумеет меня перехватить?

— А это уже ваша забота, Амалия Константиновна, — отозвался Осетров. — Если вам нужна помощь, поверьте, мы сделаем все, что в наших силах. Потом, никто же не говорит, что нам нужен непременно сам документ. Будет достаточно, если вы прочитаете его, запомните и положите на место, а текст потом перескажете нам.

Он заметил, что Амалия вновь смотрит в окно, и, проследив за направлением ее взгляда, увидел молодого человека без шляпы, который двигался по набережной в направлении Лувра. У Осетрова была прекрасная память, и он сразу же вспомнил, где уже видел его лицо. Конечно, на Иенской улице!

— Un espion?[14] — пробормотал он. — Интересно, как он нас нагнал?

— Мы долго стояли на перекрестке, когда впереди опрокинулся фиакр, — отозвалась Амалия. — Нет, это не соглядатай. Соглядатай — тот бодрый старичок с собакой, который идет и делает вид, что ни на что не обращает внимания. А юноша просто обманутый влюбленный.

— Откуда вы знаете? — с любопытством спросил Осетров.

— Если молодой человек входит в дом, где живет красивая девушка, со шляпой на голове и с букетом в руках, а выходит через несколько минут без букета и шляпы, которую явно забыл, да еще с таким лицом, — можете не сомневаться, что он получил отставку. — Амалия вздохнула. — По-моему, — будничным тоном добавила баронесса, — он идет топиться.

— Амалия Константиновна!

— Конечно, я права. Он обходит все мосты, которые попадаются ему по пути, но где-то много людей, где-то стоят полицейские, а где-то ему просто не нравится. Однако в любом случае то, что юноша задумал, не слишком умно.

— А о какой красивой девушке идет речь? — поинтересовался Осетров.

— О внучке госпожи Светлицкой, ее зовут Лиза. По крайней мере, вышел он именно из их дома.

— А, госпожа Светлицкая! — усмехнулся Осетров. — Невыносимая особа, должен вам сказать. Из тех, которые считают, что мир должен вращаться вокруг них только потому, что так им хочется. Внучка ее довольно мила, но я бы не назвал ее красавицей. И уж, во всяком случае, не думаю, чтобы кто-то пожелал из-за нее топиться.

— Вы все-таки считаете моего бедного влюбленного шпионом?

— Конечно, Амалия Константиновна. Посмотрите, какая у него располагающая к себе внешность, какой положительный вид. Такие обычно и являются мошенниками.

— В самом деле? — протянула Амалия, и интонации ее голоса заставили Осетрова взглянуть на нее внимательнее. — Ну, мы еще посмотрим!

— Вы что-то задумали, баронесса? — Осетров невольно встревожился. Мысли собеседницы, судя по всему, были заняты вовсе не тем, что ему надо, и он попытался вернуть ее на землю. — Убедительно прошу вас, если это не имеет прямого отношения к нашему делу, отложить задуманное до другого раза.

Амалия улыбнулась.

— Боюсь, что это как раз не терпит отлагательства, — ответила она и, постучав в стекло, велела кучеру остановить карету у следующего моста.

Глава 3 Невероятный разговор на Новом мосту

— Так что, сударь, — капризно спросил король, — вы наконец будете прыгать или нет?

Веничка Корзухин с трепетом покосился на статую и убедился, что ему померещилось. Разумеется, конь не сдвинулся с места, равно как и всадник, однако в сумерках Веничке показалось, что Генрих улыбается.

Тут парижский ветер донес до Венички аромат флердоранжа, и наш герой все-таки догадался посмотреть в другую сторону. В нескольких шагах от него стояла дама в бледно-зеленом платье, нетерпеливо постукивая ножкой. Веничка смутился. Он еще готов был примириться с тем, что статуя двигалась и вела себя как живая, но у него не укладывалось в голове, отчего молодая и красивая дама вдруг пожелала с ним заговорить. С точки зрения Венички, его личность не могла представлять для нее совершенно никакого интереса.

— Ну же, — продолжала дама, — я жду!

Веничка так растерялся, что мог только пролепетать:

— Чего же, сударыня?

— Раз вы первый тут оказались, значит, имеете право быть первым, — снисходительно объяснила дама. — А я уж за вами.

Веничка заморгал глазами, пытаясь сообразить, на каком свете он находится, и в конце концов смог только выдавить из себя:

— Право же, сударыня… Я не понимаю вас…