Парижский кошмар

Короче говоря, «Репортер» не возымел успеха. И хотя к концу статьи он начал подшучивать и зубоскалить, в публике возникло недовольство, которое вылилось в акты насилия против невинной газеты, включая аутодафе на перекрестке Монмартр.

«Нувеллист» запаздывал, и кучки людей ждали у яркозеленого здания редакции, построенного газетой на углу рю Друо. Раздавались крики и даже брань.

Кто знает, какие капризы движут толпой? Отдельные безумцы уже набрасывались на стеклянные витрины, где обычно вывешивались свежие номера, и под их тростями летели осколки. Другие грозили кулаками в сторону огромного окна на втором этаже, служившего экраном для показа наиболее сенсационных новостей. Окно оставалось белым и безмолвным.

Была половина седьмого, наступали сумерки. Внезапно вспышка магния осветила фасад. В тот же миг разом зажглись все электрические лампы… и на белом фоне окна проступили огромные черные буквы.

Толпа, то и дело разражаясь бешеными овациями и приветственными возгласами, читала:

СПАСЕНЫ!!!

ТАЙНА РАСКРЫТА!

ВСЯКАЯ ОПАСНОСТЬ СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ИСЧЕЗНЕТ.

Через четверть часа

«НУВЕЛЛИСТ» расскажет всю правду!

КОКСВОРД ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ КОКСВОРДОМ!

Когда на бульваре появились газетчики, началось настоящее беснование, в котором с новой силой проявились атавистические, дикарские инстинкты толпы. Газеты буквально рвали на части, люди дрались за них, целые кипы номеров падали на трокар, и на них набрасывались, раздирая нетерпеливыми ногтями.

Но разносчикам платили хорошо, и им было все равно, а в редакции «Нувеллиста» только радовались — газета вмиг вернула себе популярность и нанесла конкуренту оглушительный удар, от какого он вряд ли оправится.

С этой целью «Нувеллист» специально задержал выпуск, хотя телеграмма, отправленная Лаберже перед отъездом из Лондона, была уже три часа как получена. Она была напечатана большими буквами на первой полосе и гласила:

«Ключ к тайне найден. Таинственный механизм является летательным аппаратом, работающим на новоизобретенной батарее колоссальной мощности. Изобретатель, сэр Атель Рэндом, выезжает в Париж, куда мы с ним прибудем вечером вместе с мистером Бобби, английским детективом, который подвергся таким нападкам наших коллег, хотя верно опознал в мертвеце с Обелиска боксера Коксворда и говорил истинную правду. Коксворд добрался из Лондона в Париж за час на аппарате сэра Рэн-дома, называемом Врилиолет.

Все объяснения и доказательства будут предоставлены изобретателем этим вечером на встрече с научной комиссией, если последняя соблаговолит его выслушать».

Через час после этого аппарат будет нейтрализован. Причин для тревоги больше нет. Парижу не угрожает никакая опасность».

Ниже следовал пробел в полсантиметра, а далее еще одна телеграмма:

«Прибываем в Париж в девять пятнадцать.

Лаберже».

VII. ЧУДЕСА ВРИЛИЯ

Прежде чем попасть в редакцию, эти депеши — как заведено в нашей стране, где цензура отменена — прошли через министерство внутренних дел. Копии также были направлены, опять-таки как заведено, в префектуру полиции. В ожидании большого притока любопытных на Северный вокзал, куда прибывали спасители Парижа, были приняты чрезвычайные меры по обеспечению порядка.

Но эти меры были лишь предосторожностью. Перед Парижем поезд остановился в Пантене; там троих путешественников, с исключительной вежливостью, попросили выйти из вагона.

Лаберже узнал месье Лепина. Узнал его и Бобби — и содрогнулся до глубины души, с негодованием вспомнив, как его и миссис Бобби выдворили из страны.

Что же касается сэра Ателя, то последний, будучи одновременно воплощением британского духа и аристократом, не выказал ни малейшего удивления.

Префект рассыпался в любезностях. Он обменялся несколькими добросердечными словами с Бобби и объяснил сэру Ателю, что принятые меры вызваны лишь заботой об общественном порядке.

В нескольких словах он описал царившую в Париже тревогу и взрыв эмоций и надежд, вызванный приездом сэра Ателя.

— Месье Лаберже, — сказал префект, — может подтвердить, что в подобные моменты толпу бывает очень трудно успокоить и призвать к благоразумию.

Поэтому я решил, что для вас будет лучше, по крайней мере временно, избежать знакомства с чрезмерным энтузиазмом нашего населения.