Читаем Паркур (ЛП) полностью

— Если все будет идти своим чередом, как сейчас, если я продолжу следовать своему пути, то через двадцать лет я буду жить в доме на берегу, в маленьком гнездышке, которое я не собираюсь покидать, в котором я в конце концов найду покой. Я не хочу быть раздражительным человеком, у меня такое ощущение, что жизнь проходит мимо таких людей. Они по-настоящему потеряны. Они считают, что проживают полную жизнь, потому что они проживают день на огромной скорости от заката и до рассвета, всегда в кураже, всегда со своими мобильными. Но когда они остаются в одиночестве, один на один с собой, они чувствуют окончательную потерянность. Они пытаются всячески этого избежать: чтобы не оставаться в одиночестве, они смотрят телевизор, играют в приставку, сидят в интернете — только чтобы не думать. Совсем немногие готовы выделить время для работы над собой: выключить телефон, отключить свой плазменный телевизор и очутиться один на один с собой. Я научился жить в полном одиночестве. Я ценю своих друзей, люблю свою семью, но когда мне хочется передохнуть, я могу очень легко оградиться ото всех. Я могу жить, будучи отрешенным от всего, оказаться наедине с собой. Именно тогда я начинаю осознавать свои настоящие желания и мечты. Лично я всегда возвращаюсь к одним и тем же вещам: к желанию прогуляться, поспать на солнышке, поехать в Китай или еще куда-нибудь. Благодаря Паркуру я смотрю на вещи по-другому — с большей предусмотрительностью, вниманием. Есть люди, которые всю жизнь проживут в комнате с одним камодом и даже не догадаются, что в нем есть тайное отделение, так как они никогда не посмотрят на него под другим углом. Люди недостаточно прислушиваются к своим желаниям и не покидают своей ежедневной рутины. Если они хотят путешествовать по миру, то им стоит просто сделать это и ничего не ждать.

— Можете ли вы жить без адреналина?

— Я давно уже не тренируюсь ради этого. В Паркуре важно сделать верные первые шаги, понять суть того, чем мы занимаемся, сказать себе, что существует не один путь, вкладывать все свое сердце в то, что мы делаем, даже в такие простые вещи как прогулка по лесу. Нельзя закрываться в чем-то одном, нужно пытаться открыть для себя другой спорт, другие города, страны, а так же открывать себя для других. Я не хочу упорно увязать в Паркуре. Прежде всего я не хочу быть похожим на 80-тилетнего мастера кунг-фу, заключенного в свою черную тунику, который пытается убедить нас в том, что все еще готов, как и раньше, в одиночку побороть молодых практикующих. Я хочу заниматься и другими вещами. Не знаю еще, какими. Я уверен лишь в том, что не собираюсь окончить свои дни, подсчитывая, сколько у меня тачек в гараже, задаваясь вопросом, какую яхту мне купить или на какой вилле провести выходные. Мои детские мечты все еще те же: я хочу, чтобы на этой земле у меня был свой маленький уютный уголок, где я мог бы уединиться на четыре месяца, а потом отправился бы на следующие четыре месяца в другое место. Паркур привил мне эту свободу. Один день я могу находиться в Париже, а на следующий день отправлюсь на три месяца в Азию. Я гражданин мира. Если завтра я отправлюсь в Африку, я буду жить, как местные жители, и не буду пытаться привить им свои французские особенности. Я избавлюсь от джинс и кроссовок, так как они мне будут только мешать в джунглях. Я научился адаптироваться к окружению, в чем мне так же помог Паркур. Есть адреналин или нет, я всегда остаюсь в реальности, потому что только с ней я могу действовать. Когда я прихожу в маленькую деревушку в горах, я могу часами разговаривать со старичком, который стережет там овец. Как и в Паркуре, так и в кино я всегда ищу людей, которые смогут рассказать мне что-то интересное, которые вдохновят меня на какие-то поступки или поведают мне что-то новое, не заставляя меня слушать, не пытаясь меня убедить. И в конце своей жизни я тоже хочу стать таким стариком, «стариком» в том плане, что я к тому времени узнаю много вещей, смогу попутешествовать повсюду, у меня будет много историй, которые я смогу рассказать и опыт, который я смогу передать молодому поколению.

— Какое общее чувство вы испытываете к тому, чего достигли благодаря Паркуру?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное