ПАРМА. В кольце Змея (СИ)

В кафе царил приятный полумрак, разбавленный приглушенным светом оранжевых и зеленых фонарей над барной стойкой. Играла легкая, спокойная музыка, с которой жутко диссонировал чей-то нестройный дуэт.

Чом ти не прийшов,

Як мiсяць зiйшов,

Я ж тебе чека-а-ала-а-а…

Эрик невольно поморщился, Тим рассмеялся..

— Ну, да. Не слуха, ни голоса. Зато душевно.

Он пошёл на звук, и вскоре обнаружил совершенно пьяную Женьку в обществе не менее трезвой блондинки. Тимур вспомнил, что видел девушку в "ГигаШопе", и ему тогда очень не понравился её излишний интерес к их с Женькой разговору.

Значит, подружка. Та ещё нечисть! И святой водой не отольешь… Это знание он вынес из отношений с бывшей женой, и на любых подружек реагировал крайне неадекватно.

— Оль, гляди! Твой китаец! — резко прервав пение, выдала подружка, от чего Тиму тут же захотелось её придушить. Впрочем, раздражение так и осталось внутри: не самое подходящее время, чтобы показывать недовольство.

— Он не китаец, — устало возразила Женя и только теперь увидела визитеров. — Ой! А у нас тут девичник…

***

За окном серело. Тимур варил кофе, Эрик сидел на табуретке возле кухонного стола и отчаянно тер глаза. Конечно, он вполне мог вернуться в Гардкхаст и выспаться в собственной кровати, но предпочел пока этого не делать.

Сейчас перед ним человек, из-за которого его дочь влезла в авантюру, едва не стоившую глупышке жизни, и Эрик решил не упускать возможности узнать парня поближе. К тому же, есть ещё магические связи, Проклятые боги и иже с ними — то, что ни в коей мере не зависит от его, Эрика, отцовских чувств. Но надо же хотя бы знать, что из себя представляет человек, с которым девочке предстоит отправиться в путь.

Девочка эта сейчас мирно сопит в дальней комнате, и Эрик бы дорого отдал, чтобы никогда больше не видеть её слёз. Собственно, и прошлого раза более, чем достаточно.

— Эрик, алё! — Голос Тимура выдернул из задумчивости. — Сахар в кофе положить?

— Что? А… да. Так это хотя бы можно пить.

— Зато проснешься! — пообещал Тим, поставив на стол перед гостем большую керамическую кружку с ароматным напитком.

Потом они молча пили кофе, каждый погруженный в свои мысли. Тимур, спросив разрешения, закурил, и теперь к горьковатому аромату примешивался терпкий дым. Эрик поймал себя на мысли, что ему нравится сочетание запахов. Может, стоит снова начать курить? Когда-то, во времена бурной молодости, ему нравилось. Правда, компания хиппи, с которыми он тогда кочевал, курили отнюдь не табак.

Тимур затушил сигарету, допил почти остывший кофе.

— Проснулся?

— Не уверен…

— Ничего, ещё будет время вздремнуть. Совещание сдвинули на вечер. У американцев какой-то форс-мажор, мы тут все не в состоянии. Глобус с вашим магистром хором гнут маты, но деваться-то некуда.

— Отлично понимаю магистра, — усмехнулся Эрик. — Ему сейчас не сладко.

— Всем не сладко, — глухо проговорил Тим. — Но с учётом срока давности, сутки туда — сутки сюда погоды не сделают. А Жене надо прийти в себя, чтоб не наделала глупостей.

— Да. Прошлые глупости чуть не стоили жизни ей и серьёзных проблем Гардкхасту. Хорошо, что в конечном итоге всё обошлось.

Эрик прямо посмотрел Тимуру в глаза. Тот почувствовал себя не особо уютно, но взгляд выдержал.

— Рассказывай уже!

Эрик вопросительно приподнял бровь.

— Рассказывать?

— Ну да! — Тим встал, прошелся по кухне, закрыл окно, из которого основательно поддувало. — Ты же за этим здесь? Чтобы рассказать? Всё, чего я не знал о её жизни, об их с Грегом большой любви… А потом сделать сочувственное лицо и попросить отойти в сторону и не путаться под ногами. Так ведь?

— Даже и не собирался, — возразил Эрик. — Люди взрослые, сами разберетесь. Но ты прав, поговорить надо.

Тимур снова плюхнулся на табуретку.

— Говорим правду и только правду? — криво усмехнулся он. — Знаешь, дико устал от вранья и недомолвок. Сначала Каримов, потом Грег… Женя, конечно, врать не станет. Но постарается максимально смягчить… А мне надо как есть! Я ведь всё равно пойду спасать этого гада! Не потому, что Говорящие и какое-то там предназначение, и даже не из-за того, что обязан ему жизнью. Ради неё пойду! Но я должен понимать, что происходит.

Эрик задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Ну, много от меня не жди. Чего-то я просто не знаю: всё-таки отец — не подружка, чтобы делиться тайнами. Некоторые моменты слишком личные, чтобы я имел право о них рассказывать…

— Ох, юлишь ты, папаша…

Эрик шумно выдохнул и от души грохнул кулаком по столу.

— Хамишь, парниша! — Он уже и не помнил, где, когда и при каких обстоятельствах слышал это выражение, но сейчас пришлось к месту: глаза у собеседника, несмотря на экзотический разрез, сделались совершенно круглыми. — Лично я бы предпочел, чтобы тебя и близко около моей дочери не было! От тебя ей, знаешь ли, одни неприятности!

— Даже так…