Парни из Билокси

Джесси начал перекрестный допрос доброжелательно и поинтересовался, платила ли Марлен налоги со своих доходов. Она призналась, что работала только за чаевые и никуда о них не сообщала. Она не платила никаких налогов, не делала никаких отчислений на социальное обеспечение или страхование по безработице. Внезапно она расплакалась, рассказывая, как трудно заработать и сэкономить несколько долларов, чтобы отправить их домой матери, которая занималась воспитанием маленькой трехлетней дочки Марлен. Если Джесси хотел набрать очки, представив ее налоговой мошенницей, то он потерпел неудачу. Присяжные, особенно мужчины, казалось, прониклись к ней сочувствием. Даже в скромной одежде и без всякого макияжа, она была хорошенькой женщиной с искоркой в глазах, когда не плакала. Мужчины на скамье присяжных обращали на это внимание.

Джесси перешел к разговору о сексе, но ничего не добился. Она категорически отрицала любые намеки на участие в этом бизнесе. Когда он стал давить слишком сильно, она поразила всех, огрызнувшись:

— Я не проститутка, мистер Руди!

Он не знал, как с ней обращаться. В конце концов, вопрос был довольно деликатным. Как можно расспрашивать человека о его сексуальной жизни на открытом процессе?

Почувствовав запах крови, Бэрч перешел в наступление. Он вызвал пять свидетелей подряд, тех самых официанток, которых обвинили агенты под прикрытием и которые исчезли с Побережья во время прошлого судебного разбирательства. Одна за другой они занимали место на трибуне свидетелей. Никакой обтягивающей одежды, никаких коротких юбок и вызывающих причесок, никакой туши для ресниц, никакого перекрашивания в блондинок, никаких украшений и высоченных каблуков, как у проституток. Все шесть могли бы запросто сойти за участниц церковного женского хора во время службы по средам.

Они всячески превозносили мисс Джинджер, не уставая повторять, каким замечательным работодателем та была. Она строго следила за порядком, не терпела пьяниц и смутьянов, оберегала своих девочек. Конечно, на сцене выступали стриптизерши, но они просто выполняли свою работу. Они были своего рода приманкой, девочками, на которых приходили поглазеть мальчики. Но они были неприкасаемы, что лишь подчеркивало их привлекательность.

Две официантки признались, что встречаются с клиентами, но только в нерабочее время. Еще одно из многих правил мисс Джинджер. Один роман длился несколько месяцев.

Четыре женщины в составе жюри быстро поняли суть этого фарса и потеряли к нему интерес. Прочитать мужчин было труднее. Джо Нанцио понравилась Марлен, но вскоре он снова переключил внимание на свои ботинки. Мистер Дьюи проспал большую часть предыдущих показаний, но при появлении дам оживился и внимательно слушал.

К полудню второго дня Бэрч договорился до того, что «Карусель» чуть ли не являлась местом, где можно замечательно отдохнуть всей семьей вместе с детьми.

После обеда он продолжил в том же ключе, подтверждая свои утверждения показаниями еще четырех дам. Все они были просто трудолюбивыми девушками, которые разносили напитки, пытаясь так заработать на жизнь. Мало что из их показаний поддавалось проверке. Поскольку никаких записей не существовало, они вольны были говорить что угодно, и Джесси ничего не мог с этим поделать. Он попытался выяснить их имена, реальные адреса, возраст и даты работы, но даже это представляло трудность.

Во время продолжительного перерыва судья Олифант, обращаясь к Бэрчу, высказал предположение, что, возможно, они услышали уже достаточно. Бэрч сказал, что у него еще есть свидетели, другие официантки, но согласился с тем, что присяжные начали уставать.

— Будет ли подсудимая давать показания? — поинтересовался Олифант.

— Нет, сэр, не будет.

Джесси очень хотелось устроить Джинджер продолжительный перекрестный допрос, но ответ Бэрча его не удивил. Во время судебного разбирательства в «суде справедливости» она давала свидетельские показания, сохраняя хладнокровие и спокойствие, и Джесси не стал копаться в ее прошлом. Он не сомневался, что в какой-то момент сможет выбить ее из колеи и спровоцировать на опрометчивый ответ в присутствии присяжных. Бэрч это понимал и удержал ее от дачи показаний. Кроме того, дача показаний подсудимым обычно не приводила ни к чему хорошему.

Судья Олифант страдал от болей в пояснице и принимал лекарства, которые нередко притупляли внимание, так что ему требовалась передышка. Он объявил перерыв до следующего утра.

Подходя к своей машине на стоянке возле здания суда, Джесси заметил, что под стеклоочистителем что-то есть. Это был маленький белый конверт без надписи. Он взял его и сел за руль, а Иган заняла место рядом. Кит, как молодой специалист, устроился на заднем сиденье. Джесси открыл конверт и вынул маленький белый листок. На нем было написано: «Джо Нанцио получил 2000 долларов наличными за голосование о невиновности».

Джесси передал листок Иган, которая, прочитав, протянула его через плечо Киту. Они молча доехали до адвокатского бюро, попросили всех выйти из переговорной и заперлись в ней.