Я прислоняюсь к бамперу, закрываю глаза и подставляю лицо солнышку. Сейчас декабрь, холодно, и солнечный день уже скоро закончится. И почему-то мне кажется, что все это тоже.
Раздается хлопок дверцы машины, я распахиваю глаза и вижу Лео, который сверлит меня злобным взглядом.
– Я не позволю тебе создавать им проблемы.
– Им? Или тебе? – Я склоняю голову набок и рассматриваю его. – Честно, Лео, я все никак не могу понять твои мотивы. И я даже не уверена, что ты из плохих парней. Но позволь мне сказать то, в чем я уверена
На лице Лео появляется оскал.
– Да пошла ты!
– Сам иди! Ведь в конце концов ты сам же и облажаешься!
Взглянув на меня исподлобья, Лео опускает глаза и идет к месту водителя. В эту же секунду рядом со мной останавливается Мэддок.
Он выжидающе смотрит сначала на машину Лео, потом на меня.
– У него со мной проблемы.
– Называются «синие яйца», – поддразнивает меня Ройс, выходя из-за спины Мэддока и отгоняя меня рукой, чтобы поднять крышку багажника и убрать туда свои вещи. – Поверь мне. Я по себе знаю, как сильно ты можешь сжать их в своих руках.
– Заткнись на хрен! – рявкает Мэддок и, оттолкнув своего ржущего брата, снова смотрит на меня. – Что он сказал?
Я закатываю глаза.
– Вряд ли это важно, но он сказал, что не позволит мне испортить вам жизнь.
– Какого хрена? И что он сможет сделать?
– Думаю, вам лучше спросить об этом у него.
Я обхожу Мэддока, залезаю в машину и закрываю глаза.
Лео съехал с катушек, если думает, что я больше чем просто девчонка, обеспечивающая женское присутствие в жизни этой троицы, которого они так отчаянно жаждут.
Кэптену нужно о ком-то заботиться, Ройсу – чтобы заботились о нем, а Мэддок стремится защищать.
Рано или поздно, может быть, на этой неделе, а может быть, в следующем году, один из них встретит ту единственную, и она придет, чтобы заменить меня, хотя вряд ли я пробуду здесь так долго. Но в любом случае она будет с ними так, как я никогда не смогу быть.
Дело в том, что, если я никогда не вернусь домой, моя мать будет только счастлива. С парнями ничего не случится, если я уеду завтра. И если я никогда не вернусь, Мэддок… с ним тоже все будет в порядке.
Словно маленькая иголка колет мне в сердце, когда ко мне приходит осознание этого. Противная боль поднимается по моему горлу, пытаясь задушить меня моей же собственной честностью по отношению к самой себе.
Глава 45
– Только побыстрее, – говорит мне Мэддок, когда Кэптен останавливает джип на парковке.
Взяв в магазине все необходимое, я решаю покопаться в корзине с DVD-дисками по пять баксов. Взяв диск с фильмом, про который слышала, но еще не видела, я направляюсь к отделу с закусками и замечаю там Баса.
– Привет! – Я подхожу к нему, смотрю на пачки снэков в его руках и выбираю для себя «Бутылочные крышки»[21] и карамельный попкорн.
Он бросает на меня взгляд, потом еще один и опускает глаза на коробки с конфетами, перед которыми стоит. То, как напрягается его лицо, заставляет меня распрямить плечи.
– Что такое, Бишоп?
Тихо выругавшись, Бас поворачивается ко мне. Он как-то странно смотрит на меня, и я стараюсь скрыть свое беспокойство.
– Слушай, я решил ничего не говорить тебе, когда ты стала тусоваться с Бреями, но, думаю, это ты должна знать.
– Что знать?
Он открывает рот и тут же закрывает его, а потом наклоняется ко мне и шепчет:
– Приходи сегодня на склады. Только обязательно.
– Что…
Вокруг моей талии обвивается рука, и меня оттаскивают назад.
Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это.
Я ощущаю исходящие от тела Мэддока вибрации, поднимаю руку и обхватываю его затылок, вынуждая посмотреть на меня.
Он стоит, стиснув челюсти, и чем дольше смотрит на Баса, тем жестче становится его взгляд. Я приподнимаюсь, притягиваю его лицо к себе и целую. Его рука обнимает меня еще крепче, по-собственнически.
– Двигай отсюда, Бишоп. – Голос Мэддока пугающе спокоен.
– Еще увидимся, Рэйвен. – Бас уходит, даже не взглянув на Мэддока.
Я хватаю еще одну пачку «Бутылочных крышек» и собираюсь идти к кассам, но Мэддок разворачивает меня лицом к себе.
– Ты реально собираешься просто стоять тут и ждать, пока я сам спрошу? Рэйвен? – Он хмурится. – Почему он все время где-то поблизости?
Я делаю глубокий вдох, не сводя с него глаз, смятение берет верх над раздражением.
– Осторожнее, здоровяк. Все это очень похоже на ревность.
– Мне не нужно ревновать, ты и так моя.
– И все же ты стоишь тут и накручиваешь себя на пустом месте.