— Парня заказывали? — Нет, я заказывала пиццу! (СИ)

— Везёт. Меня напечатали, книга вошла в список бестселлеров, но…критики сейчас могут наговорить мне такого, что отобьёт тягу к дальнейшему написанию… — выражаю я свои страхи парню, которого знаю ровно два часа. — И меня никто не узнаёт на улице. Такое чувство, что я невидимка. Писатель-невидимка. Мне кажется, что людям всё равно, кто написал, главное — что это есть, как будто само по себе появилось, честное слово! — изливаю я душу.

— Тяжела участь писателей, а? — серьёзно спрашивает Стефан, повернув ко мне лицо, заставив снова остановить взгляд на его благородном лице. Только посмей поменять внешность! Я тебе поменяю.

— Я мечтала о славе, — продолжаю я признаваться, не понимая, что со мной. — Я писала книгу, думая, как это будет классно, я буду знаменитостью, моя книга рядом с другими известными авторами на полках. А потом…не знаю, это чувство ушло. Меня напечатали, книга произвела фурор, но не такой должный. Говорят про пресный сюжет и картонных персонажей, — жалуюсь я, чуть было, не опустив руки в лицо.

— Ой, нюни распустила, — фыркает он, полностью повернувшись ко мне, вынуждая пройтись взглядом по идеальному смокингу.

— Зачем я тебе это рассказываю? — высказываю я мысли вслух.

— Возможно, потому что я человек, вызывающий доверие, — ухмыляется он, на что я лишь хмыкаю. — И потом подумай: один вечер и мы больше никогда не встретимся. Может быть, услышим друг о друге, но не увидимся, этот город огромен, — утверждает Стефан довольно разумно, но от этого мне почему-то только грустнее.

— Отлично, мне не нужен такой самодовольный друг, — от обиды произношу я. Прекрасно, почему я должна обижаться?!

Он промолчал. Спустя некоторое время мы подъезжаем в нужное место, где будет происходить эта встреча. Так я сразу гусиной кожей покрылась.

— Успокойся, я с тобой. В обиду не дам всяким стариканам с докторской степенью по литературе, — Стефан выходит первым и теперь протягивает мне руку.

— Прям успокоил, — совсем не смеюсь я его шутке.

— Твои три часа пошли, — предупреждает он, я ухватываюсь за его тёплую руку, вылезая из автомобиля. Странная реакция организма. Учащенное сердцебиение. — Я буду идеальным бойфрендом, — повторяет Стефан, отчего я замираю, — и не разочарую, — мы входим в здание. В зал, наполненный людьми. Я со Стефаном под руку, под руку с подставным актёром. Ладони потеют, я останавливаю машинальный порыв вытереть их об подол платья.

— Все видят твоё волнение, — произносит мужской голос рядом с моим ухом, слегка прикасаясь к нему губами. Меня охватывает непонятная паника. И живот, туго стягивающийся в узел. — Тебе же хуже будет, расслабься. Смотри, как тебе все завидуют, они хотят быть, как ты, но они не ты, это твоя книга, твоя встреча, твои поклонники, — его шёпот продолжает обжигать моё ухо. — Овации тебе, ты только взгляни в их завистливые глаза, потому что ты пришла со мной, — на этих словах я только выдавливаю из горла что-то наподобие смешка.

— В тебе самодовольства ровно столько, сколько и красоты, — улыбаюсь я в зал.

— Значит, я очень красив, — рассуждает Стефан, наконец, отодвинувшись от меня. Я отпускаю его руку, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Даже не знаю, я так перенервничала из-за критиков, Деймона или этого самодовольного сынка миллиардера с тараканами в голове.

Я начинаю оглядывать людей, которые уже заприметили меня, «звезду» этой встречи, и одобрительно улыбнулись, держа бокалы с шампанским в руках. До моей речи ещё 1,5 часа, и это время я должна буду выслушать мнения всех этих людей, которые желают потопить меня и выгнать со списка бестселлеров. Мне конец. Я заприметила критика Кэрола Смит, известного тем, что он топит всех малоизвестных авторов, ковыряясь во всём и придираясь к каждому. И он идёт ко мне. Я захотела вцепиться в Стефана мёртвой хваткой. Всё, моей не начавшейся карьере конец, Господи, нет.

Да, я паникёрша.

— Стефан… — слабо прошептала я, сама себя уже не слыша.

Ощутила только сильную руку, которая обвилась вокруг моей талии. Эм… нисколько не утешил! Только хуже стало. Пульсация в голове стала лишь больше и сильнее.

Я не слышу, как приветствую пожилого мужчину, я не слышу его ответа. Хитрые маленькие глаза, небольшой нос, пухлые губы и обилие морщин. Сальные волосы и опрятный костюм, какое различие. Я вижу образами, я не вижу полной картины. Внимание концентрируется на отдельных деталях, не в состоянии увидеть всего.

— А теперь давайте поговорим о вашем романе, — произнёс он, и у меня упало сердце. Теперь я вообще ничего не слышу, кровь приливает к мозгу, заполняя его. — Ничего необычного вы не написали.

Это терпимо, это терпимо, я никогда не думала, что у меня что-то особенное, обычный роман о людях, об изменениях в них.