Пародия

Рязанские лощины,
коломенская грусть.
Одна теперь в долине
живу я и томлюсь.

Козел мой златорогий

гулять умчался в лес.
И свечкой четверговой
горел окрай небес.

Рычали гневно тучи,

мотали головой,
уступы тьмы дремучей
глотали тучий вой.

Я проклинаю Китеж

и тьму его дорог,
восстал бездонный вытяж,
разорван козий бог.

Стучали волчьи зубы

в тарелки языков.
Опять распят, погублен
козлиный Саваоф.

О лебедь гнутых рожек

и ножек серый гусь!
Рязанские дорожки,
коломенская грусть.

Из цикла «Веверлеи»

Александр БЛОК

Пошел купаться Веверлей,
Оставив дома Доротею.
С собою пару пузырей
Берет он, плавать не умея.

И он нырнул, как только мог,

Нырнул он прямо с головою.
Но голова тяжеле ног,
Она осталась под водою.

Жена, узнав про ту беду,

Удостовериться хотела.
Но, ноги милого в пруду
Она, узрев, окаменела.

Прошли века, и пруд заглох,

И поросли травой аллеи.
Но все торчит там пара ног
И остов бедной Доротеи.

Там каждый вечер в час назначенный.

Среди тревожащих аллей,
Со станом, пузырями схваченным,
Идет купаться Веверлей.

И медленно пройдя меж голыми,

Заламывая котелок.
Шагами скорбными, тяжелыми
Ступает на сырой песок.

Такой бесстыдно упоительный,

Взволнован голубой звездой.
Ныряет в воду он стремительно
И остается под водой.

Вздыхая древними поверьями.

Шелками черными шумна,
Под шлемом с траурными перьями
Идет на пруд его жена.

И ноги милого склоненные

В ее качаются мозгу,
И очи синие, бездонные
Цветут на дальнем берегу.

И странной близостью закована,

Глядит на темную вуаль,
И видит берег очарованный
И очарованную даль.

И в этой пошлости таинственной

Оглушена, поражена,
Стоит над умершим единственным
Окаменевшая, одна.

Анна АХМАТОВА

Все как прежде: небо лилово,
Те же травы на той же земле,
И сама я не стала новой.
Но ушел от меня Веверлей.

Я спросила: чего ты хочешь?

Он ответил: купаться в пруду.
Засмеялась я: ах, напророчишь
Нам обоим, пожалуй, беду.

Как забуду? Он вышел бодрый

С пузырями на правой руке.
И мелькали крутые бедра
На хрустящем желтом песке.

Для того ли долгие годы

В одинокой любви прошли.
Чтобы отдал ты темным водам
Свой загадочный темный лик?

Тихо сердце мое угасло,

На душе у меня темно.
— О, прости, я не знала, что часто
Голова тяжелее ног.

О, как сердце мое темнеет —

Не смертельного ль часа жду?
И я одна каменею
На холодном темном пруду.

Осип МАНДЕЛЬШТАМ