Пароль - Балтика

Так он поступал сам. Этот метод оправдывал себя. Стремительное сближение сводило к минимуму время полета в зоне огня. Григорию Дмитриевичу было тридцать два, когда в марте сорок третьего он рядовым летчиком пришел в полк. Сверстники давно командовали эскадрильями, а Борзов в неполные двадцать восемь командовал полком. Может, поэтому Васильев вначале держался скованно. Но уже в первых боевых полетах новичок показал себя с лучшей стороны. И командующий ВВС КБФ генерал-лейтенант М. И. Самохин 5 ноября 1943 года, накануне двадцать шестой годовщины Октября, назвал гвардии капитана Васильева в числе лучших истребителей вражеских транспортов.

Григорий родился в 1911 году на Орловщине в шахтерской семье. Ему было три года, когда в забое погиб отец. Мальчишка в десять лет уже пас скот, ходил за плугом. В 1928 году Васильев поступил в Военно-Морское училище имени М. В. Фрунзе, затем его перевели в Севастопольское училище береговой обороны. В 1932 году курсант Васильев вступил в партию. С третьего курса перевод в Ленинградское, затем - Ейское училище, которое закончили в свое время Е. Преображенский, И. Борзов и другие торпедоносцы. Курсант Васильев командир отделения, парторг эскадрильи.

На Черноморском флоте его служба началась в 124-й дальнебомбардировочной эскадрилье. Васильев летал вторым пилотом с командиром отряда Лемешко, впоследствии командующим ВВС ТОФ. Как лучшего летчика в 1938 году его направили на Хасан, затем он стал командиром звена 15-го отдельного отряда МБР-2 на Тихоокеанском флоте. Когда началась Великая Отечественная война, Васильеву поручили овладеть новой летающей лодкой. Выполнив задание, он написал рапорт с просьбой послать на фронт, но летчика посылают в военное училище - овладеть торпедоносцем и учить курсантов.

В марте 1943 года лейтенант Васильев начал летать в Первом гвардейском.

Когда потребовалось поставить вместо Александра Дроздова нового командира третьей Краснознаменной эскадрильи, выбор пал на Васильева. Дисциплинированный, требовательный к себе, он воспитывал эти качества в подчиненных, добивался безусловного выполнения задания и в то же время поощрял и развивал инициативу. Внутренняя собранность, готовность к бою и опрятный вид, молодцеватая выправка были характерны для членов экипажа Васильева.

Припоминаю июльский день сорок третьего года. Экипаж Васильева готовился к первому крейсерскому полету. Уже проработано задание, экипаж - у самолета. Васильев молчалив, смотрит на торпеду под фюзеляжем, думает, очевидно, о том, как будет атаковывать. И вдруг - перемена задания. Торпеда срочно снимается, берется полная бомбовая загрузка. Задание - нанести удар по гитлеровскому эшелону с живой силой и техникой, Васильев - ведомый у Балебина.

Самолеты подходили к цели под таким плотным вражеским артиллерийским огнем, что Герой Советского Союза Василий Балебин обеспокоено посмотрел на ведомого: не дрогнет ли? Нет, не дрогнул, не отвернул, и командир третьей Краснознаменной эскадрильи передал по радио:

- Хорошо держитесь!

Эшелон противника Балебин и Васильев накрыли прямыми попаданиями и уничтожили.

Важнейшая командирская черта - умение видеть свои ошибки, самокритично их анализировать и делать правильные выводы на будущее.

23 июля 1943 года Васильев в первом крейсерском полете потопил транспорт водоизмещением в 5-6 тысяч тонн. Такой победе порадовался бы и самый опытный торпедоносец. И новичок Васильев был счастливо взволнован: можно передать командиру пленку, вот она победа, и добавлять нечего, остается лишь принять поздравления. Однако совсем не так проходил доклад.

- Как противодействие? - спросил комэск.

- Атаку можно назвать учебно-тренировочной, - докладывал Васильев, транспорт не имел охранения, огонь беспорядочный и несильный. Но я допустил ошибку.

- Какую? Попадание, я вижу, точное.

Васильев рассказал: при заходе опоздал с маневром, и пришлось все повторить сначала на виду у зенитчиков транспорта...

Балебин ясно представил себе эту опаснейшую ситуацию. Добиться внезапности не удалось, более того - все зенитные средства нацелены на самолет Васильева. И никаких объективных причин, никакого оправдания!

- Покажите, как действовали, - попросил комэск. Модель торпедоносца в руках Васильева "летит" вокруг "маневрирующего транспорта".

- Все правильно, так где же ошибка?

- Ошибка - в моих неуверенных действиях, надо было маневрировать быстрее, энергичнее.

Кто-кто, а Балебин знает, как это трудно в первом морском бою. Но урок извлечен, ошибка понята, правильны выводы, к которым самостоятельно пришел летчик. Значит, будут победы. Так думает комэск и спрашивает:

- Что будем делать?

- Отрабатывать атаку, - отвечает Васильев.