Пароль: "Директор"

Бывший сотрудник абвера, капитан доктор Виллем Гроссе вспоминает: «Сообщения агентов никогда не служили основой для разработки военных операций. На принятие оперативных решений гораздо большее влияние оказывала общая стратегическая оценка ситуации, а не информация разведслужбы о намерениях противника, его силе, степени дезорганизации и моральном духе. С германской стороны донесения агентов учитывались только в той мере, насколько они соответствовали общей оценке сложившейся ситуации».

Даже, если предположить, что советский Генеральный штаб действительно придавал известное значение донесениям агентов, остается вопрос, насколько качественной была информация «Красной капеллы», чтобы служить основой для принятия военных решений. Подтверждением этому может служить тот факт, что создатели легенды о «Красной капелле» до сих пор избегали детального рассмотрения этого вопроса.

Даже не сведущим в военных вопросах людям остается только гадать, какую ценность для руководителей находившейся на востоке Советской Армии представляли сообщения «Кента» и Треппера о силе, вооружении и дислокации германских войск в глубоком тылу Западной Европы. Советский Генеральный штаб знал практически все о положении дел на западе, за исключением самого необходимого — сведений о планах, замыслах и целях германских военных. А причина была проста: информаторам Треппера так и не удалось внедрится в самое сердце немецкой военной машины. «Большой шеф» располагал хорошими связями с организацией Тодта и службой Заукеля, но германские военные штабы оставались ему недоступны.

У «Красной капеллы» существовал временный доступ только в так называемую военную администрацию, чисто административное ведомство при штабе главнокомандующего во Франции. В конце лета 1940 года старший советник военной администрации (фактически гражданский чиновник в военной форме) Ганс Куприан познакомился с эмигрантом Василием Максимовичем. Его секретарша влюбилась в Максимовича и познакомила его со своими друзьями. Таким образом тот получил доступ в Управление военной администрации, хотя и ненадолго, поскольку Управление по делам беженцев в конце 1940 года было расформировано.

Но что же тогда делать с «многочисленными старшими офицерами», которые, по словам Пипе, были подкуплены «Красной капеллой» и «жестоко наказаны»? Что можно сказать о генералах, которые, по мнению Жиля Перро, посвятили Максимовича в тайны своих антинацистских планов?

Все это мифы.

«Полковник» Куприан, описанный Перро, оказался просто скромным гражданским служащим в военной форме, который с апреля 1941 года руководил администрацией в далеком Бордо, а его «генерал фон Пфеффер», который сплотил вокруг себя «группу офицеров», оказался ещё одним чиновником, который некоторое время был прикреплен к начальнику военной администрации и действовал в качестве представителя по делам беженцев. Он покинул Францию ещё до начала русской кампании, другими словами, до начала активных действий «Красной капеллы».

Даже Редер очень низко оценил шпионскую деятельность информаторов Треппера в военной администрации, что видно по срокам, отмеренных им в приговорах: Куприан получил три года лишения свободы за нарушение воинской дисциплины, Анна-Маргарет Хоффман-Шольц — шесть лет каторги за измену по халатности, а три её подруги — шесть недель строгого ареста за разглашение своих номеров полевой почты.

Берлинская группа под руководством Харро Шульце-Бойзена была гораздо лучше информирована в военных вопросах. В период между 14 июня 1941 года и 30 августа 1942 года они послали в Москву 500 радиограмм, содержавших главным образом военную информацию, которая касалась производственной статистики Люфтваффе, диверсионных операциях абвера на Восточном фронте, подробностей о новых типах вооружения, политической ситуации на оккупированных территориях, положения с топливом в Германии и натянутых отношениях между ставкой фюрера и вермахтом.

Но то, что действительно хотел генерал-полковник Пересыпкин информацию о войсках, планы и даты начала операций, подробности совещаний в ставке фюрера — агенты Шульце-Бойзена чаще всего достать не могли. Информация этой группы редко поднималась выше уровня вспомогательных сведений.

Беглый просмотр списка информаторов сразу показывает сильные и слабые стороны разведывательной сети Шульце-Бойзена. Через полковника Гертса, инспектора по строительству Хеннигера он был хорошо информирован о стратегии Люфтваффе, кое-какие секреты абвера поступали к нему через лейтенанта Гольнова, а о работе службы безопасности связи — через капрала Хайльмана и фенвика Траксла, но ни у кого из информаторов не было доступа в оперативный штаб ОКВ, в Генеральный штаб армии или военно-морской штаб. Поэтому в Москву приходилось передавать только то, что удавалось узнать через третьи-четвертые руки.