Пароль: "Директор"

После зачисления (с оценкой «хорошо») в университет Харро в 1928 году вступил в «Орден молодых германцев» Артура Марона. Студента юридического факультета Фрайбургского университета пленили национализм, республиканские устремления и паневропейская мистика ордена. Гарро с энтузиазмом включился в кампанию за франко-германское взаимопонимание. В течение всей последующей жизни его всегда привлекала идея «Ордена». Он считал, что для ликвидации старого общества нужен авангард из меньшинства, представленного членами «Ордена», в духе отринувших корысть членов старых религиозных орденов, гугенотов, пуритан, якобинцев и большевиков.

В 1930 году он перешел в Берлинский университет и утратил интерес к буржуазно-консервативным концепциям Марона.[16] Харро снимает комнату в рабочем квартале Веддинг, и общение с берлинским пролетариатом способствует сдвигу его убеждений влево. Он остается руководителем «Ордена» в Веддинге вплоть до 1931 года, но затем принимает сторону «революционных национал-социалистов» Отто Штрассера и других экстремистских группировок.

Летом 1932 года он примкнул к кругу национальных революционеров в Берлине, которые выступали против всей политической власти в республике, включая демократические партии. Для последователей «Ордена» любая партия была достойным презрения «проявлением буржуазного общества». Шульце-Бойзен откликнулся на призыв и стал редактором листка национальных революционеров «Гегнер» («Противник»).

Множество молодых националистов разных оттенков сгруппировалось вокруг Франца Юнга, представителя старой гвардии коммунистов из Силезии, который впоследствии порвал с компартией. Они называли себя «Гегнер» — как свою газету, которая теперь регулярно выходила на шестидесяти четырех страницах в одну восьмую формата (приблизительно 15 на 23 см) тиражом в три тысячи экземпляров и была наиболее ценным звеном в ряду активов этого предприятия, тем не менее потерпевшего крах из-за налогов и трудностей с финансированием.

Юнг руководил издательской фирмой «Дойче Корреспонденц» одного из застрельщиков европейского профсоюзного движения, известного как «Движение строительных предприятий». Его целью было создание международных строительных кооперативов в противовес капиталистическим строительным концернам. К концу 1920 года немецкие профсоюзы сотрудничали со своими французскими коллегами и планировали возведение крупных жилых зданий в обеих странах.

Помимо профсоюзов, в поддержку этого социалистической затеи выступали французский архитектор-модернист Ле Корбюзье и парижский еженедельник «План», в котором Ле Корбюзье редактировал свою рубрику. Французы настаивали на выпуске аналогичного издания в Германии, и в 1931 году это привело к возрождению «Гегнера». Издатели «Плана» помогли заключить соглашение между французскими профсоюзами и немецким кооперативным строительным движением, они пропагандировали Ле Корбюзье и финансировали прогрессивную общественную программу честолюбивого адвоката Филиппа Ламура, который возглавлял редакцию.

Юнг оставался издателем «Гегнера» даже после того, как франко-германское строительное сотрудничество задохнулось в непроходимых джунглях валютных правил. Газета увязла в долгах, и Юнг закрыл бы её, не привлеки она оригинальностью своих теорий внимание целого ряда молодых людей.

Вскоре газета стала консолидирующим звеном для всех недовольных в Германии, и её название стало их программой. Им хотелось объединить всех «анти» — как слева, так и справа — в некую третью силу, направленную против демократов, тоталитаристов и эстеблишмента, но самое главное — против нацистов, или, точнее, против фашизма, в котором они видели главную угрозу будущему Германии и всей Европы.

Однако за исключением своей антипатии к нацизму «противники» так и не пришли к согласию по поводу общей цели. Их программа в основном состояла в отсутствии всякой программы; им претили конкретные заявления, и они были вполне счастливы служить просто форумом германской молодежи, протестующей против устоев, поддерживаемых беспринципными партиями.

Юнгу требовался человек, сочетавший в себе качества лидера любой дискуссии и рупора его идей, знакомый с максимальным числом групп, представленных в окружении «Гегнера». Он выбрал Шульце-Бойзена, у которого была репутация человека, поддерживавшего связи практически с любой оппозиционной молодежной группой. Всякий раз, когда экстремистские студенческие группировки расходились во мнениях, в посредники призывали Шульце-Бойзена, который изучал политику, международное законодательство и журналистику.